Дмитрий Федотов - Транзита не будет

— Ладно, давай в отдел. Гурский небось уже заждался…

Начальник комендатуры — или отдела по современной терминологии — оказался невысоким плотным мужчиной лет сорока пяти. Смуглый, коротко стриженные, уже начинающие седеть волосы, а глаза — светлые и жесткие, будто весенний лед на реке.

— Здравия желаю, товарищ подполковник, — с улыбкой приветствовал он Скоренко.

— И тебе не хворать, Виктор Георгиевич, — также улыбаясь, ответил Игорь. — Вот, знакомьтесь, — показал на меня.

— Дмитрий Алексеевич Котов, журналист, — представился я, как мы и договаривались в управлении. — Собираю материал для серии статей о современной границе.

Гурский мгновенно и цепко окинул меня взглядом с ног до головы и крепко пожал протянутую руку.

— Приятно познакомиться. В каких войсках служили — ВДВ, морпех или… что-нибудь специальное?

— Капитан медицинской службы в запасе, — дружелюбно ответил я.

— Медик?.. Странно. Выправка у вас… — подполковник немного стушевался. — И двигаетесь не как… гражданский.

— Георгич, не смущай человека, — вступился за меня Скоренко. — Лучше показывай хозяйство.

— Все в порядке, — поспешил я разрядить ситуацию. — Никакого секрета, Виктор Георгиевич. Просто я много лет занимаюсь различными единоборствами. Это мое хобби.

— Ага, тогда ясно. — Гурский успокоился и сделал широкий жест. — Ну, проходите. Покажу, как живут российские пограничники…

Экскурсия и впрямь получилась познавательной. Я даже не предполагал, что для стражей государственной границы страна когда-нибудь создаст такие комфортные условия. Троицкий отдел пограничной службы представлял собой отдельный мини-городок с благоустроенным жилым блоком, собственной электростанцией и водоснабжением, расположенный на окраине райцентра. Погранслужба в России с 2003 года является исключительно контрактной. Здесь работают только взрослые люди, прошедшие срочную службу в армии либо закончившие профильные училища. Офицеры и прапорщики живут вместе с семьями в квартирах и ходят на службу как на обычную работу. Я уже не говорю о суперсовременном техническом оснащении отдела. Компьютеры, электронные и прочие средства связи и наблюдения здесь — в порядке вещей.

Побродив по зданию отдела больше часа, я почувствовал, что голова насытилась информацией, что называется под завязку, и теперь надо бы все это как-то переварить, зафиксировать хотя бы на диктофон. Словно прочитав мои мысли, Гурский вдруг хитро улыбнулся и предложил:

— А не пора ли нам немного перекусить? Как говорится, сочетать духовное с телесным в необходимой пропорции?

— Пожалуй, в самый раз, — тут же подхватил Игорь, давно выразительно поглядывавший на меня, мол, закругляйся.

— Тогда, прошу в мой кабинет! — объявил начальник погранотдела.

В комнате отдыха (обнаружилась и такая!) рядом с кабинетом, как по волшебству, уже был накрыт стол. Большое блюдо с дымящимся ароматным пловом, миски с маринованными грибочками и огурцами, ваза со свежими булочками и настоящий пузатый самовар.

— Мы же только перекусить договаривались, Георгич, — покачал головой Скоренко, — а не пир устраивать.

— Кто устраивает?! — округлил тот глаза. — Что тут кушать, дорогой, а? — Он добавил в речь акцента и взмахнул руками.

Я не выдержал и рассмеялся — очень уж натурально получилось у подполковника. Игорь же только вздохнул и принялся накладывать в тарелку плов. Я последовал его примеру. Минут пять в комнате слышались перестук вилок и ложек и сосредоточенное причмокивание. Наконец первый голод был удовлетворен. Я подцепил на вилку крепкий грибок, похожий на опенок, но почти белого цвета, и спросил:

— Виктор Георгиевич, а откуда здесь грибы?

— Так их полно в степи растет, — улыбнулся Гурский с видом знатока. — Это вот, например, знаменитый белый степной гриб. По своим гастрономическим качествам ничуть не уступает ни вешенке, ни опенку.

— Интересно, казахи грибы едят?

— Насколько я знаю, нет. Их главное блюдо — мясо. Оно, кстати, является у нас частым предметом контрабанды. Так же, как и водка.

— Почему? — не понял я. — Зачем тащить мясо и водку в Россию?

— Для продажи, — серьезно пояснил Гурский. — Знаете, сколько стоит пол-литра водки у казахов?.. Десять-двенадцать рублей! Причем замечу: это не «паленка», а самая настоящая, качественная водка, изготовленная по советским ГОСТам. Ну а мясо… Одно кило у них там тоже копейки стоит, раз в пять-шесть дешевле нашего. Вот и выходит, что контрабанда — весьма прибыльное дело.