Ирина Лобусова - После боя

— Подожди! Что там такое? Како, они знают и о том, что я несколько дней находился у тебя. Возможно, они это выследили. Но если ты не подойдешь к клубу второй раз, ничего не случится. А если подойдешь — тебя убьют. Ты меня понял?

— Понял. Но я и не собирался подходить…

— Там ты меня не найдешь. А где меня найти, ты знаешь.

И повесил трубку. Ошарашенный, почти оглушенный, несколько секунд я пытался сообразить, что к чему. Какая страшная тайна крылась за обыкновенной вывеской частного спортивного клуба? В стране, где большинство богатых просто помешаны на своем здоровье, таких клубов миллион. И называются они иначе, чем у нас. У нас — фитнесс-клуб, у них — клуб здоровья. Если у владельца много денег, клуб богатейший: бассейны с подогревом, огромные теннисные корты, тренажеры и т. д. Что может быть особенного? Меня взяли на заметку… на какую заметку? К кому? У них что, нет клиентов? И не будет, если они всех берут на заметку, а на работу — бомжей. Чушь какая-то! Просто нелепость! Связался с психом — на свою голову! Нет никаких сомнений — он же полный псих! А что означает его последняя фраза? «А где меня найти, ты знаешь…» Ты знаешь… Сон ушел. Словно его и не было. Словно вообще не было ничего. Только чернота. Растопленная вязкая чернота, как подогретое равнодушное…

Я быстро вышел из гостиницы и сел в машину. Несколько дней назад я взял напрокат хорошую машину. Теперь я мог ездить, сколько угодно. Так было лучше всего. Ездить, куда хочу. Например, в темноту. В городе, который спит. В ночь накануне выходных. Я гнал машину, влажный воздух врывался в открытые окна. В Лос-Анжелесе тепло, но я не чувствовал теплоты. Я вообще ничего не чувствовал, потому, что не понимал то, что я делаю. В мире, где не существует доброты, невозможно разглядеть и понять, если вдруг встречаешь добро. Доброту невозможно узнать. Особенно если никогда прежде не видел.

В баре было накурено и светло. Несколько сонных человек потягивали темное пиво возле дальних столиков. Включенный на всю мощь телевизор снова транслировал спортивный канал. Скорей всего, это была запись. Запись поединка по боксу.

Он видел возле стойки — там же, где сидел в первый раз, когда я его увидел. Перед ним стояла почти полная бутылка виски. Телевизор создавал всю громкость, и, если бы его выключить, в зале наступила бы полная тишина. Тишина, где в сизом табачном дыму смутно плавали рассыпчатые человечьи тени…

Я сел рядом. Он повернулся, и по его глазам я понял, что он еще не был пьян. Да и налитое в стакан Виски было нетронутым.

— Я знал, что ты придешь. Я тебя ждал.

— Почему?

Он не ответил. Бармен подозрительно косился в нашу сторону, потом не выдержал, подошел:

— Все в порядке, сэр?

Я ответил, что в полном. Еще раз странно посмотрев, он отошел и оставил нас в покое.

— Выпьешь со мной?

— Ты для этого хотел, чтобы я приехал?

— И для этого тоже.

— Я не буду пить.

— Как знаешь. Мне все равно.

— Если все равно, зачем спрашиваешь?

— Ты прав. Значит, мне не все равно. И действительно… Я же хотел, чтобы ты приехал.

— Для чего?

— В детстве я все время рисовал человечков. Маленьких человечках на листках бумаги. Впрочем, они были не похожи на людей. Никто не понимал, что это люди. Но мне было все равно потому, что они были со мной. Мои единственные друзья. Я перестал рисовать человечков, когда стал взрослым. И что же я от тебя хочу? Я хочу тебе кое-что рассказать. Кое-что, о чем тебе будет безразлично услышать. Потому, что людям на самом деле абсолютно безразлична чужая жизнь. Ты никому не нужен. И ты наверняка пропустишь мой рассказ мимо ушей. Но до тех пор, пока ты о нем забудешь… Я хочу, чтобы на листке картона ты нарисовал двух человечков — за меня. Маленьких человечков, стоящих друг напротив друга…

Он замолчал, налил стакан до краев. Выпил залпом и усмехнулся. Когда он снова повернулся ко мне, глаза его были пусты.

— Я доживаю последние дни. Честное слово, я сам не думал, что такой луженый. По-настоящему я должен был умереть давно. В моем теле нет целой кости. И, наверное, ничего не осталось от мозга. Мне очень хорошо платят потому, что никто не хочет браться за работу, которую я берусь. А я берусь за эту работу потому, что сумасшедший, и еще потому, что ищу смерти. На самом деле я ищу смерть уже очень давно, а она все смеется надо мной и постоянно уходит, уходит… Ну вот, ты смотришь на меня странными глазами, и наверное тоже думаешь, что я сошел с ума. Возможно. Хотя… Кому какая разница! Скажи, ты слышал когда-то о незаконных боях?