Наталья Манухина - Наши люди в Шанхае

Дона Летиция замуж выходит? Какая прелесть! Я так за нее рада.

Жозе Карлос выиграл в лотерею? Изумительно! Наконец-то они с Хуанитой смогут позволить себе поездку в Париж.

Жука с Хукой в Париж поедут, а я нет!

Корешки! Корешки, будь они неладны! В пылу душевной маеты я чуть было не забыла про петрушку с сельдереем. Кошмар какой! Еще немного и приготовила бы борщ без кореньев и зелени.

Я сунула пучок сельдерюшки под струю холодной воды.

Нет, это невозможно. О чем я думаю? У меня, можно сказать, жизнь не складывается, в отпуск не с кем поехать, а как заведенная готовлю обед.

Зомби, одним словом.

Я вымыла зелень и почистила корешки.

Безобразие! Я даже Алсуфьева не могу с собой пригласить. От кого, от кого, а уж от Сергея я такого подвоха не ожидала.

Сережа Алсуфьев мой давний друг. Настолько давний, что честно признаюсь, как мы с ним познакомились, я не помню. Я была тогда слишком мала.

О знакомстве с семейством Алсуфьевых я знаю из рассказов мамы.

Моего папу направили в длительную зарубежную командировку. В Шанхай. В Китае в те годы работало много специалистов из Советского Союза. Усердно и бескорыстно помогали они братскому китайскому народу в деле постройки социализма.

Нет, нет, я не ерничаю, упаси бог. Я просто цитирую строчки из благодарственного письма, которое получил мой отец по возвращении на Родину. Там именно так и написано: «Позвольте выразить вам благодарность за бескорыстную и усердную помощь в деле постройки социализма в нашей стране». Подписано это послание самим премьером Совета Министров КНР Чжоу Энь Лаем.

Мама поначалу в Китай с папой не поехала. Осталась в Ленинграде. Из-за меня.

Нет, первоначально мои родители, конечно же, думали, что поедут вместе.

Конец пятидесятых годов прошлого века, холодная война, железный занавес. Ни о каких туристических поездках за границу в Советском Союзе и слыхом не слыхивали. Загранкомандировка в те годы была единственной возможностью посмотреть мир, и выпадала такая удача на долю очень и очень немногих счастливчиков.

Родители просто бредили этой поездкой. У них и в мыслях не было отказываться от той счастливой возможности, которую посылает им судьба.

Отговорила их бабушка.

— Вы собираетесь ехать в Китай все вместе? Всей семьей? — ледяным тоном осведомилась Наталья Андреевна, узнав о счастье, привалившем зятю с дочкой.

— Да! — в один голос заверили бабушку счастливые мама с папой.

— С Татулей?!!

— Конечно с Татулей. А как же?!

— Ну, уж нет!!! С Татулей не пущу! — категоричным тоном заявила баба Таля. — Только через мой труп! — Она грохнула об пол пару тарелочек из остатков фамильного кузнецовского сервиза.

Для пущей убедительности грохнула.

С бабулиным мнением в семье считались. Она умела себя поставить.

Молодые родители поразмыслили и решили здоровьем единственной дочери не рисковать.

Кто знает, что ждет их в Китае? Какие там будут жилищные условия, и как субтропический климат Шанхая отразится на здоровье грудного ребенка, а еще там водятся сколопендры, и можно заболеть малярией, и бог его знает, какие еще опасности поджидают ребенка в чужой стране.

Подумаешь, год!!! Что значит разлука в каких то двенадцать месяцев по сравнению с безопасностью драгоценной Татуленьки?

Родители приняли единственно правильное, по их мнению, решение — папа поехал в Китай один.

Через год командировку ему продлили. Он должен был проработать на судостроительном заводе Шанхая еще два года.

Тут уж бабушка сама заговорила с мамой об отъезде.

Спасибо за это надо сказать любопытным соседкам по дому! Это их нелепые домыслы вынудили бабу Талю инициировать нашу поездку в Китай.

— Лельку Подольскую из двадцать второй квартиры сейчас в гастрономе на Кузнечном встретила. Вместе за мясом стояли, — кипя слезами, кричала бабуля еще с порога. — Опять про Колю спрашивала. Где, говорит, у вас, Наталья Андреевна, Катюшин муж? Что-то не видно его совсем. Говорили, что он в командировке, якобы вот-вот вернуться должен, а я смотрю Катюша, бедняжка, все одна да одна с ребеночком. Жалко, говорит, девочку, без отца растет. Хорошенькая, говорит, такая девочка у вас, полненькая, ручки, ножки, говорит, в перевязочках. Хабалка! — Бушевала бабушка, разбирая сумку с продуктами. — Морда бесстыжая эта Лелька! Чем сплетни сводить, лучше б за мужем своим как следует смотрела. Ходит вечно как гопник: ботинки нечищеные, брюки неглаженные, целую неделю в одной и той же рубашке.