Борис Бабкин - Жизнь за бессмертие

— Я согласна, — засмеялась Жаклин. — Но с другой стороны, почему никто не пытается выкупить алмаз у Инель, а…

— А здесь все просто! — весело рассмеялся Дональд. — К алмазу мадам Леберти приковано внимание, и когда появилась легенда о семи камушках бессмертия, интерес к музею в Леоне вырос весьма и весьма…

— Ты думаешь, это Инель? — спросила она.

— Разумеется, нет, — затянувшись, качнул головой полковник. — Сама мадам Леберти была очень напугана этим возросшим интересом к алмазу. И она не продаст его ни за какие деньги. Она и так имеет с него весьма ощутимую прибыль. Но вот кто…

— Мы поедем в Россию? — спросила Жаклин. — Я звонила туда…

— На этот счет я хотел бы с тобой очень серьезно поговорить, — помолчав и дважды затянувшись, заявил полковник.

— Ты хочешь забрать у русских алмазы, — вздохнув, утвердительно проговорила она.

— Точнее, выкупить, — улыбнулся он. — А ты когда звонила? — поинтересовался он. — И могу я узнать зачем?

— Просто женское любопытство, — смущенно проговорила Жаклин. — Звонила я Лиде. Она же вышла замуж за Белова.

— Я помню, — улыбнулся Дональд, — присланное приглашение. Значит, они поверили тебе, если даже пригласили на свадьбу. Но, я надеюсь, ты не сердишься за то, что…

— Перестань, — улыбнулась она. — Мы с тобой уже говорили об этом.

— Собственно, зачем им нужен алмаз? — вздохнул Дональд. — Кстати, из-за алмазов у твоих русских знакомых вполне могут быть неприятности. Ведь на одном из камней много крови. Я про тот, который был взят у убитого профессора Товасона, — напомнил он. — Конечно, второй, как говорится, достался по наследству. Более трехсот лет один из алмазов хранился в российской глуши, в маленькой сибирской деревушке. Степана Разина казнили в тысяча шестьсот семьдесят первом году. А многих его сподвижников сослали в Сибирь. И алмаз был у одного из них. Русь — великая и загадочная страна, — улыбнулся он. — Триста с лишним лет алмаз переходил из поколения в поколение, и его никто не продал, не обменял на что-нибудь. Хотя сколько на земле русской было войн, революций, но тем не менее алмаз, отобранный Разиным у персидской княжны, дошел до нашего времени. И его сумели найти. Просто фантастика! — качнул головой полковник. — Умом Россию не понять, — вспомнил он слышанное где-то. — Ты позвони госпоже Беловой и в разговоре упомяни про алмазы. Мол, их можно очень выгодно продать. Надеюсь, она правильно поймет тебя, и также хочется верить, что эти русские не идиоты, — улыбнулся полковник.

— Знаешь, Дональд, — вздохнув, заговорила Жаклин. — Алмаз у девушки из Сибири, а она сирота. Между прочим, и фамилия у нее Сиротина, — вспомнила Жаклин. — И не думаю, что она продаст алмаз. Ей он достался от человека, который приютил ее, назвал себя ее отцом и погиб из-за этого алмаза. Насчет второго я поговорю…

— Мне очень бы не хотелось проводить силовую акцию, — вздохнув, буркнул Дональд. — Но ты знаешь, как я достал наш алмаз, — криво улыбнулся он. — И я должен получить все камни. Я говорю о тех, про которые знаю. И мадам Леберти тоже отдаст свой, — заверил он. — У нее сейчас Ван Руш, — усмехнулся Дональд. — Он возглавляет отдел безопасности. То есть охрану музея и дома. И разумеется, дочери Инель Mapсии. Руш в свое время был в армейской контрразведке и знает свое дело очень хорошо. Противник серьезный, но у него есть слабое место, — добавил он. — Разумеется, я попробую договориться, — увидев тревогу в глазах Жаклин, успокоил он. — Но если не получится, будем воевать, — подмигнул он жене.

— Я не хотела бы этого, — тихо проговорила она. — И наш сын…

— Вот именно ради сына я и буду делать все это, — спокойно проговорил Дональд. — Нам на жизнь хватит вполне, и сыну останется тоже прилично. Не я начал охоту на алмазы, которые называют камушками бессмертия, но доведу дело до конца. Я надеюсь, ты помнишь, что на мне…

— Разумеется, — обидчиво перебила его Жаклин. — Я с самого начала была против этого, — напомнила она. — Но потом как-то сама загорелась желанием найти алмазы. Все! — Улыбнувшись, она опустила голову. — Но вот насчет русских…

— Знаешь, милая! — обнял ее за талию Дональд и, наклонившись, поцеловал. — Не все действительно свежее, как кажется на первый взгляд. — Он снова ткнулся губами ей в щеку. — А люди бывают очень хороши до поры до времени. В конце концов, тебя не насторожило то, что они приняли тебя как старую добрую знакомую? — спросил он.

— Если откровенно, — вздохнула Жаклин, — то вначале очень. Но все это, я имею в виду удивление и настороженность, довольно быстро прошло. Они открытые, честные люди. К тому же я, собственно, приехала к этому молодому гению, к Вениамину, — улыбнулась она. — И поняла, что меня приняли потому, что я просто по-человечески понравилась ему. Он молод, — вздохнула Жаклин, — и открыт для общения.