— Прекрасные. А что?
— У вас с ними проблем не бывает?
— Что значит «проблем»?
— Вы мне кажетесь слишком мягким.
«Может, сказать ей, что мне нужно выйти в туалет?» — подумал Реймонд.
— Вы такой вежливый… — задумчиво продолжала корреспондентка, а потом ее словно озарило: — Поняла! Вы хотите казаться старше своих лет! Ведь так? Большие усы, костюм консервативного синего цвета… Знаете, как вы выглядите?
— Как?
— Старообразно. Как на старинной фотографии.
Реймонд облокотился о стол.
— Вы не шутите? — поинтересовался он. — Я действительно так выгляжу?
— Как будто вы подражаете Клинту Иствуду, — вглядываясь в его лицо, ответила девушка. — Этакому старому доброму шерифу с Дикого Запада. Я верно угадала?
— Знаете, где Святая Троица? — неожиданно спросил Реймонд. — К югу отсюда, неподалеку от стадиона «Тайгер». Там я вырос. В Белл-Айле мы играли в ковбоев и индейцев, стреляли друг в друга из игрушечных револьверов. А родился я в Макаллене, штат Техас. Но мне то время почти не запомнилось.
— А я все не могла понять, какой у вас акцент, — обрадовалась девушка из «Ньюс». — Вы, значит, мексиканец, а не пуэрториканец?
Реймонд вновь откинулся на спинку стула.
— Напишете, что меня сделали начальником отдела, потому что я — представитель нацменьшинств?
— Не надо обижаться. Я задала вам обычный вопрос. Так у вас мексиканские корни?
— А у вас какие? Еврейские или итальянские?
— Все, закрыли тему, — отрезала корреспондентка.
Реймонд ткнул в нее пальцем.
— Вот видите? Мужчина на вашем месте никогда бы не сказал «Все, закрыли тему».
— Не тычьте в меня пальцем, — с раздражением сказала девушка. — Мужчина не сказал бы вам так, потому что побоялся бы вас?
— А может быть, оказался бы более вежливым, чем вы. Грубость не всегда помогает.
— В отличие от вас, — заявила корреспондентка, — я не ношу оружия и никому не подражаю. Ни Джону Уэйну, ни Клинту Иствуду. Признайтесь, вы ведь на них хотите быть похожим!
— Я что, обязательно должен хотеть стать актером?
— Вы понимаете, что я имела в виду.
— Я работаю в убойном отделе, — ответил Реймонд, — и мне нет нужды кому-то подражать. Мне нравится моя работа. Кстати, драматических моментов в ней тоже хватает.
— Вот здорово! — Девушка из «Ньюс» посмотрела на Реймонда так, словно знала о нем что-то такое, о чем он сам и не подозревал. — Вы сейчас чуточку раскрылись, — заметила она. — Стоило вам раскрыться, как вы сразу изменились. Мне приходится быть скрытной, потому что характер моей работы…
— Вовсе я не скрытный, — возразил Реймонд.
— Лучший способ защиты — нападение, — продолжала его собеседница. — Большой пистолет придает полицейским ощущение уверенности в себе. Они ощущают себя настоящими мужчинами, мачо. Я уже не говорю о том, какое большое значение придают мужчины размеру пениса…
— Да, об этом и в самом деле не надо.
Она печально посмотрела на Реймонда.
— Знаете, я и это смогла бы прокомментировать. Вы поспешили перевести разговор на другую тему, как будто секс — что-то грязное. Уверяю вас, лейтенант, вопрос в том, чтобы говорить, тщательно выбирая слова.
«Интересно, — подумал Реймонд, — мне уже можно отвечать?» Набравшись смелости, он ответил:
— Знаете, кем я не устаю восхищаться с того дня, как поступил в полицию? Пожилыми сержантами уголовного розыска, настоящими асами своего дела. Чтобы стать такими, как они, надо прослужить не менее двух десятков лет. Теперь все проще; кто сдал экзамен, тот и получил повышение.
— Как вы, — заметила корреспондентка. — Вы прослужили всего пятнадцать лет и стали лейтенантом. Это потому, что окончили колледж?
— Отчасти да, — кивнул Реймонд. — Будь я негром, возможно, сейчас был бы уже инспектором.
Девушка вскинула голову:
— Вас возмущает такое положение дел?
— Совсем нет. Просто все обстоит именно так. Старые служаки еще попадаются, но им все чаще перебегают дорогу те, кому до них еще далеко.
— Вы сказали это с горечью.
— Нет, что вы.
— В таком случае вы говорите, как старик. Кстати, вы и одеваетесь, как мужчина преклонных лет.
Реймонд специально принарядился для встречи с представителем прессы: надел темно-синий костюм из легкой ткани, белую с коротким рукавом рубашку и темно-синий галстук в белый горошек. Костюм он купил пять месяцев назад, сразу после того, как его произвели в лейтенанты. Насчет усов она права — он действительно отрастил их, чтобы выглядеть старше. Кстати, Реймонд полагал, что черные, лихо закрученные книзу усики ему идут. При росте под метр восемьдесят он весил восемьдесят килограммов. За последние несколько месяцев он похудел на пять кило, помрачнел, осунулся и стал выглядеть немного выше.
Читать дальше