Элмор Леонард - Вне поля зрения

Господи, целую кучу навалил, а парень напротив еще подкладывает ему со своего подноса. Чино поднял на Фоули взгляд черных глаз, окруженных сетью шрамов — эти шрамы он заработал, делая карьеру боксера, еще до того, как возраст и убийство заставили его уйти с ринга. Чино было под пятьдесят, но форму он поддерживал, Фоули сам видел, как Чино тридцать раз подтянулся на перекладине и ни разу не дрыгнул ногами, пытаясь зацепиться за воздух. Кубинец кивнул, но сесть не предложил, не приказал своим людям освободить место. Рядом с ним приткнулся Лулу, склонившийся над подносом с макаронами и стаканом молока, который выдавали всем заключенным в возрасте до двадцати одного года, чтобы тела их были крепкими и здоровыми.

Фоули отобедал в компании байкеров, которым за тройную цену сплавлял пронесенное Пупом в тюрьму спиртное. Посидел с ними, послушал, как они в шутку сравнивают его ром с мочой. Мнения разошлись в одном, чья именно это моча — собачья, кошачья или крокодилья. Последнее сравнение понравилось байкерам больше остальных, но тут Фоули заметил, что моча должна быть какой-нибудь необычной, и предложил куриную, за что был вознагражден улыбками, полными гнилых зубов и пережевываемой пищи, и одобрительным хрюканьем. Пообедав, Фоули вышел во двор выкурить сигарету и подождать Чино.

Тот появился вместе с красавчиком Лулу, который смотрел на всех, обиженно надув губки и удивленно хлопая длинными, как у девушки, ресницами. Такая вот манера. Чино пришлось отметелить целую толпу поклонников Лулу, чтобы единолично им распоряжаться. Он как-то сказал Фоули, что на свободе Лулу не был гомосексуалистом, но, попав в тюрьму, открыл в себе сей талант. В такие интимные тайны Фоули стали посвящать после того, как он заявил Чино, что более агрессивного боксера второго полусреднего веса в жизни не видал. Будучи проездом в Лос-Анджелесе — грабил там банки, — Фоули присутствовал при том, как Чино проиграл Маурисио Браво. А в Лас-Вегасе Фоули видел его бой с мексиканцем по имени Паломино — Чино тогда не повезло. В шестом раунде остановили поединок и засчитали ему поражение из-за подбитого правого глаза. Фоули сказал тогда: «Кроме тебя, только Роки Бальбоа возвращался на ринг после стольких поражений». Чино выиграл двадцать два боя и проиграл семнадцать, что нельзя было назвать выдающимся достижением для человека, называющего себя боксером. Хотя настойчивостью его можно было восхищаться. Фоули стал единственным белым, которому Чино позволял приблизиться к себе.

Он подошел, обнимая Лулу за плечи, потом опустил руку и зацепил большим пальцем пояс его штанов, как будто взял на поводок.

— Значит, сегодня, — сказал Фоули. — Волнуешься?

— Друг, я же сказал, что Суперкубок в воскресенье, — невозмутимо произнес Чино.

— Да, но, по-моему, ты решил ускорить события.

У Чино появился блеск в глазах:

— С чего ты взял?

— Вы, как обычно, вышли на пробежку, чтобы никто ничего не заподозрил, но пробежали всего пару миль, значит, бережете силы. И ты съел фунтов десять макарон — запасался углеводами.

— Я же сказал, если хочешь, можешь участвовать.

— Можно было бы, да боюсь испачкаться.

— Все закончено, осталось только дернуть отсюда.

— А ограда точно позади?

— Метрах в пятнадцати, не меньше.

Подкоп начинался в узком замаскированном лазе под часовней и шел до лужайки за внешней оградой из колючей проволоки. Принялись копать еще до Рождества — руками, сломанной лопатой, используя в качестве подпорок обломки досок со стройплощадки нового крыла часовни. В первый день Рождества Фоули встретил их в зарослях фикуса у часовни — с перепачканными землей рожами, но в чистых робах. Что они делали в кустах? Трахались? Это было не в стиле Чино, и тогда поклонник бокса Фоули сказал: «Ничего не говори, если не хочешь», а кубинец спросил своего белого друга: «С нами пойдешь?»

Фоули ответил, что в жизни не сунется в узкий лаз под часовней, в полную темноту — а если там кроты и крысы, и ты с ними морда в морду столкнешься? Нет, большое спасибо. Еще он предупредил тогда Чино: «Вы же роете болото, совсем чокнулись? Я говорил со знающими людьми, они сказали, что почва слишком влажная и обязательно провалится». Чино кивнул: мол, да, именно так все и считают, но подкоп обвалился всего один раз. Если делать все аккуратно, не торопясь, если дать перегною подсохнуть и схватиться, стенки все замечательно держат. Он поведал Фоули, что сначала они углубились на четыре фута и только потом повели в сторону ограды тоннель высотой и шириной в один фут. Один человек рыл, другой выносил грунт и рассыпал в подвале часовни, чтобы никто ничего не видел. Работали по двое, в грязной одежде, а перед выходом на поверхность переодевались в чистое.

Читать дальше