Петр Северцев - Электорат хакера

— Вот езжай и паши, — назидательно сказала Мамочка. — Тебя на углу Вольской и Белоглинской, в красном «Вольво» ждет клиент. Такси обещал оплатить.

Ольга запела во всю глотку: «Дни и ночи у мартеновских печей не смыкала наша Олечка очей!» и отправилась к выходу одеваться.

Я же достал сотовый телефон и связался с сидящим в машине Вовой. Я объяснил ему, что Ольга едет на задание, на угол Вольской и Белоглинской и, скорее всего, возьмет такси.

— Следи за ней постоянно и держи со мной связь, — напутствовал я его.

Я прекратил сеанс и спросил:

— Ну… Может быть, Мамочка что-нибудь интересного расскажет?

— Я тебе что, сказительница, твою мать? — просто и без затей ответила мне Людка.

— Тогда перейдем к делу, — я обвел глазами присутствующих. — Кто-нибудь вспомнил, как зовут хотя бы одного из этих кадров, которые с вами парились? Еще раз говорю — дело крайне серьезное.

Чем скорее мы выйдем на этих людей, тем быстрее мы решим проблему вашей безопасности. К каждой из вас я приставить охранника не могу. Особенно меня интересует тот мордастый, с кем беседовал в люксе Филимонов. Одна из тех, кто там был, — Ольга, — его фамилию не знает. Оксана убита, Филимонова тоже нет в живых.

Вдруг в неожиданно создавшейся тишине щелкнул дверной замок, дверь открылась и закрылась, и послышались шаги. Человек приближался к нашей комнате. По походке я определил, что это взрослый мужчина. Внутренне я весь напрягся, рука автоматически потянулась к кобуре с «Макаровым». Каково же было мое удивление, когда в дверях появился рослый юноша с детским лицом в угрях…

— Сыночка пришел! — подала голос Мамочка, глаза ее сделались по-коровьи ласковыми.

— Что пришел? — тут же спросила она, когда схлынула первая волна радости при виде своего отпрыска.

— Чо-чо? — помямлил отпрыск, переминаясь с ноги на ногу. — Тебя повидать.

— Ух ты, заинька! — протянула Людка. — Мамочку пришел повидать, хороший мой, — продолжила она елейным голосом и вдруг деловито спросила:

— Небось денежку у Мамочки хочешь отшакалить, козлик вонючий?!

— Должен я на что-то в деревню ехать, к бабе Тоне, — гнусаво попытался выдвинуть свои аргументы сынок.

— На хрена тебе баба Тоня! Чего ты там не видел? — недовольно спросила Мамочка.

— А что мне здесь делать? У нас три дня в школе карантин. Съезжу в деревню, карасей половлю, только денег дай на дорогу.

— Сколько? — пробуравила Мамочка взглядом своего сына.

— Стольник, — вздохнул он тяжело.

— Я что тебе, миллионер, что ли, стольники каждый раз выдавать? Как будто я не знаю, куда ты их тратишь?!

— Куда-куда? — уставился в пол сынок. — Сказал же: в деревню поеду, к бабе Тоне.

— Ну, смотри, если тебя, скотина, там не будет, я тебе даже больше пятеры не дам, — сказала она и, перевалившись с одного бока на другой, засунула руку в боковой карман своих клетчатых брюк, вынула оттуда пачку денег, извлекла из нее стотысячную бумажку и двумя пальцами протянула ее своему недорослю с таким видом, как будто делает это в виде исключения в последний раз. Тот радостно хапнул деньги и, пощекотав за грудь одну из «нимфоманочек» и послав ей картинный воздушный поцелуй, быстренько пошел к выходу.

— Вот так и растет, — посмотрела она на меня сквозь толстые линзы. — Безотцовщина, б…дь!

— Ну зато женским теплом не обделен, — возразил я.

Мамочка пропустила мою фразу мимо ушей и затянулась сигаретой.

— Так, в общем, мне все это надоело, — неожиданно сказала Матрона, решительно гася окурок в пепельнице.

Все удивленно воззрились на нее.

— Я не до конца понимаю всю ту херню, которая творится вокруг. Но я вижу, что какие-то козлы ездят по городу, непонятно с какими целями похищают девчонок, потом пытают и убивают… Грохнули нашего постоянного клиента. Я думаю, что, если это связано с той вечеринкой в бане, как утверждает этот дядя, — Матрона скосила взгляд в мою сторону, — а мы там почти все были, рано или поздно они наедут и на нас. Мне же совершенно не хочется быть изрезанной ножом, а потом гнить где-нибудь за мусорным баком. Если он говорит, что может нам помочь, надо рассказать все, что мы знаем про этих людей. Лично я знаю фамилию только одного старика, похожего на «школьника». Его фамилия Пушков, зовут Евгений. Он какой-то босс на частном ликероводочном заводе «Морфий». Остальных я знаю только в лицо и по именам, которые они мне называли. Тот мордастый, о котором вы говорили, никому из нас не представлялся. Все время он находился в люксе. После того как они поговорили с Филимоновым, он ненадолго появился в компании и потом уехал. Когда мы с Оксаной остались ночевать в бане, она сказала, что его звали Сергей. Больше я ничего не знаю.