Петр Северцев - Электорат хакера

— Ну и чо?

Дима посмотрел по сторонам, на лежащего недалеко от него Ершевского, тяжело вздохнул, отбросил в сторону ногой валявшийся на полу телефонный справочник и медленно стал опускаться.

Сначала на колени, потом на локти… Наконец он лег совсем, подложив при этом под щеку кожаную «визитку».

Полицейские подумали и решили не сопровождать укладывание Димы контрольным пинком.

После того как все сотрудники фирмы приняли горизонтальное положение, камуфляж посчитал, что его работа закончена, и кто-то позвал руководство.

В комнату вошли четыре человека в штатском. Один из них, высокий мужчина с прической типа «ежик» и манерами спившегося интеллигента подошел к одному из камуфляжников и спросил:

— Саша, все нормально?

Тот ответил утвердительно. Потом «ежик» обратился к другому:

— Илья, сходи принеси мою папочку из машины.

Поскольку лица как Саши, так и Ильи были закрыты вязаными шапочками с прорезями для рта и глаз, для меня так и осталось загадкой, как «ежик» сумел выделить их из остальной массы камуфляжников. Он уселся за общий стол, за которым мы проводили совещания штаба, и стал ждать свою папочку. Получив ее, он аккуратно разложил на столе какие-то бумажки, потом откашлялся и спросил:

— Лева, а кто у нас из них Ершевский? Пятнистый указал дулом автомата на Георгия.

— Подымай его ко мне, — приказал следователь.

Ершевского без особых церемоний взяли за шиворот и брючный ремень, рывком подняли, поставили на ноги и толкнули в направлении стола.

— Георгий Михайлович? — вежливо поинтересовался следователь.

— Георгий Михайлович, Георгий Михайлович, — тяжело дыша, два раза повторил Ершевский.

— Очень хорошо, — заметил следователь, делая акцент на слове «очень».

— Что же здесь хорошего? Я протестую! — возмутился Ершевский. — Вы ворвались в офис частной фирмы, учинили произвол в отношении сотрудников и меня лично, положив на пол. Кстати, там сильно дует, надо закрыть входную дверь. Знаете ли, не май месяц…

Следователь ухмыльнулся и сказал:

— Ваша забота о своих сотрудниках очень трогает. Может, прикажете еще и подушечки с собой возить на каждый выезд? Впрочем, я пойду вам навстречу, если вы мне скажете, где у вас хранятся документы.

— Документы хранятся в сейфе, который вы не имеете никакого права вскрывать без санкции прокурора. Вы уже нарушили закон, ворвавшись в офис фирмы.

— Мы имеем право войти в любое помещение, которое используется с целью извлечения прибыли, — улыбнулся следователь. — У нас появились данные о том, что ваше предприятие активно уходит от налогообложения, утаивая от государства огромные доходы. Старушкам, понимаешь, пенсии не платят! А вы, понимаешь, доходы утаиваете! — последние две фразы следователь произнес почти расчувствовавшись.

Ершевский порывался еще что-то сказать в духе протеста, но следователь его опередил:

— Я вижу, что вы не собираетесь идти навстречу, поэтому нам придется действовать решительно.

— Что вы имеете в виду? — спросил Ершевский. — Бить будете или пытать?

— Нет, что вы! Сейчас увидите… Саша, — скомандовал следователь камуфляжнику, — начинай.

Саша вышел из комнаты. Скорее всего, он отправился в кабинет Ершевского.

— Вы хотя бы представьтесь, мать вашу! — вдруг заорал лежащий рядом со мной на полу Тополянский, у которого, видимо, подошло время принимать очередную порцию текилы из фляжки, а возможности такой у него в данный момент не было.

Впрочем, может быть, и хорошо, потому что он тут же подавился бы текилой от удара ногой по ребрам, который отвесил ему камуфляжник.

— Ой, бля-я-я! — воскликнул Тополянский и затих.

— Кто это такой нетерпеливый? — спросил следователь у одного из сопровождавших его в штатском.

— Полагаю, Тополянский из фирмы «Инкомбинант», — ответил тот.

— А-а! — протянул следователь. — Впрочем, он прав. Моя фамилия Чичивасин Евгений Дмитриевич, начальник отдела физической защиты налоговой полиции.

— Чичи — кто? — спросил с пола Дима Столяров.

Тронуть его никто почему-то не решился.

— А что это за гора мяса, кому не нравится моя фамилия? — спросил Чичивасин.

— Судя по всему, это Столяров. Продуктовая база «Куст», — услужливо ответил субъект в штатском.

— То-то я и гляжу, как отъелся! Я полагаю, господа изрядно полежали, и, если им так не нравится, мы их подымем. Илюша, к стеночке их, пожалуйста… И прекрати задирать автоматным дулом женщинам юбки. Будут потом говорить, что мы их пытались изнасиловать.