Татьяна Полякова - Я — ваши неприятности

— А ведь твоей тетке что-то известно, да?

— О чем? — встрепенулась я. — О наших отношениях?

— Солнышно, — он схватил мою руку и даже облобызал. — У меня сплошные неприятности. Кто-то убил Петюню, устроил шмон в казино. Менты с меня не слезают, всю душу вынули… А тетка твоя — хитрая бестия и на меня сердита…

— Она говорит, это ты сердит.

— Чего ж мне сердиться? Мы договорились. Через неделю она отдает деньги, заметь, без процентов, и расходимся по-доброму. Я к ней со всей душой, а она что-то затеяла.

— Ну, не знаю… что она может затеять?

— Циркач возле тебя крутится. Ведь неспроста.

— Циркач? Это Сережа? Почему вдруг Циркач? Что за глупость такая?

— Глупость не глупость, а ведь крутится?

— Ты что, ревнуешь? — нахмурилась я. Юрик закатил свои прекрасные глаза, но быстро справился с эмоциями и сказал:

— Конечно, солнышко. Что у тебя с ним?

— Разумеется, ничего. Что ты себе позволяешь? Твои подозрения для меня оскорбительны. И не будем больше об этом, — я задрала нос на должную высоту и посмотрела на Юрика довольно сердито.

Он вновь облобызал мою руку и заметил со вздохом:

— Ты из меня веревки вьешь. Как видно, Катков-старший считал меня полной дурой. А я была совершенно не против.

Мы танцевали. Юрик прижимал меня к груди так, что спина начала болеть. Как видно, кто-то когда-то смог убедить его в том, что сломать женщине позвоночник — лучший способ выказать ей свое расположение. Мой костяк явно не годился для такой сильной привязанности. Я решила передохнуть и направилась в туалет. По пути заглянула в бар и увидела в уголке двух мужчин, тихо и серьезно беседующих. Одним был Каток-младший, другим шофер Тарханова, тот, что сегодня так некстати суетился. Чтобы исключить ошибку, на обратном пути я вновь заглянула в бар, очень медленно выпила стакан минеральной и смогла убедиться, что со зрением у меня все в порядке.

Юрик скучал, но при моем появлении оживился.

— В баре сидит твой брат, — сказала я.

— Да? Мне с ним потолковать надо.

— Он уже толкует с шофером Тарханова.

— Черномазым Сашкой?

— Господи, что за выражения. Когда ты наконец начнешь следить за своей речью?

— На днях, — вздохнул Каток.

— Побыстрей бы… А Саша лежит в больнице. Вчера вечером на него напали.

— Человек десять? — хмыкнул Юрик.

— Его жестоко избили.

— Ментов надо зарплаты лишать, куда смотрят?

— Прекрати паясничать.

— На тебя не угодишь. Так с кем он там треплется?

— Илье Сергеевичу пришлось взять и нового шофера.

— Значит, он сегодня на работу вышел и сразу под пули? Боевое крещение прошел?

— И что здесь смешного? — разозлилась я.

— Ладно, не заводись. Я ж так, без злобы.

Юрик продолжал оставаться загадкой, то, что я увидела его брата вместе с подозрительным тархановским шофером, его совершенно не волновало. Но сам факт этой встречи не мог не наводить на мысль, что братья Катковы причастны к недавнему покушению. Пока я силилась во всем этом разобраться, появился Жорик. Братья стали обниматься, а я недоумевать: как природа могла создать два столь несхожих типажа от одних родителей.

— Привет, Лика, — сказал Жорик и приложился к моей щеке. Я улыбнулась и ответила:

— Добрый вечер.

Он сел между мной и братом и подозвал официанта. Пока Жора был занят, я скроила своему кавалеру недовольную физиономию, в ответ старший Катков с унылым видом пожал плечами: мол, ничего не поделаешь.

Поначалу мужчины перебрасывались ничего не значащими фразами. Но потом увлеклись и вроде бы про меня забыли. Я на первый план не лезла, сидела с кислым видом и внимательно слушала. И вдруг Юрик сказал:

— Передай Слону, чтоб завтра часам к восьми был у меня, его и пошлю.

Жора заметно дернулся, потом ответил, больше чем обычно перевирая звуки:

— Слона в городе нет, у него бабка умерла, на похороны уехал.

— Да? — Старший Катков и бровью не повел, но глаза стали похожи на два замерзших озера. — Тогда Вовку… как его… — Юрик поморщился.

— Сергуна? — с готовностью подсказал Жора.

— Да нет, этого… со шрамом на подбородке.

Мне стало любопытно. Одного из моих похитителей звали Вовка, и у него точно был шрам. Кстати, здоровяку Женьке кличка Слон очень бы подошла.

Жора покосился на меня, при этом в глазах читалась неприкрытая злоба, я скромно улыбнулась.

— Вовки тоже нет, — сказал он.

— Что, со Слоном бабушку хоронит или своя в ящик сыграла?

— Приболел…

— До завтра выздоровеет.