Евгений Сухов - Зэка укроет тайга

— Вертолет! Вертолет летит!

Степан Федорович поднял голову вверх. Точно! Вертолет, выкрашенный в зелено — пятнистый цвет, на фоне светло — серых перистых облаков выглядел особенно различимым. Его толстое шмелиное неуклюжее тело слегка качнулось, словно приветствуя людей, находящихся на сухогрузе, а потом, срывая ветром брезент с ящиков, зависло над сухогрузом. Дверца отворилась, и в проеме показалось круглое лицо механика. Он что-то кричал, отчаянно размахивая руками, а потом быстро стал спускать веревочную лестницу. Раскачиваемая порывами ветра, лестница, наконец, достигла сложенных ящиков.

— Первой идет девушка! — распорядился генерал.

— Ну, чего ты стоишь! — прикрикнул Дмитрий на Анфису. — У нас нет времени.

— А ты?

— А потом я, — кивнул Аксенов.

Анфиса уверенно полезла по лестнице, где ее у самой двери подхватил механик.

— Теперь ты… Полезай! — повернулся к нему Шашков.

— Нет, — отрицательно покачал головой Дмитрий. — Давайте вы!

Ветер трепал волосы, срывал одежду, заглушал слова. Поверхность под работающими лопастями покрылась рябью.

— Полезай! — подтолкнул его генерал к лестнице. — Не до препирательств, времени нет!

Дмитрий ухватился за раскачивающуюся лестницу и уверенно полез по плетеным ступеням. У самого входа немного замешкался, и тотчас крепкая пара рук с силой втянула его в салон.

Механик махал рукой.

— Следующий! — скорее догадался, чем расслышал генерал.

— Теперь ты, Виктор!

Тот понимающе кивнул и с расторопностью цирковой обезьянки забрался по веревочной лестнице в салон вертолета.

Сухогруз в очередной раз тряхнуло. С самого верха в воду полетели ящики с толом. Носовая часть зарывалась в волны, судно медленно оседало.

— Давай теперь ты! — сказал генерал Николаю.

— Нет, — неожиданно запротестовал Прохоров. — На этом судне я капитан, а значит, должен уходить последним.

Шашков внимательно посмотрел прямо в глаза Николаю и понял, что тот скорее перевернется вместе с посудиной, чем отступится от своих слов.

— Давайте все трое! — махал рукой механик.

— Хорошо. Идем! — махнул генерал Покровскому.

Афанасий уверенно взялся за лестницу, посмотрел на Шашкова, одобрительно улыбнувшегося, и стал подниматься по лестнице. За ним, превозмогая боль в коленях, все более усиливающуюся, полез генерал. Под самым брюхом вертолета не ощущалось сильного потока ветра. Он был виден лишь на воде, разбивая волны в чуткую рябь. Сухогруз накренился, теперь его живучесть стремительно приближалась к нулю. Оставалось странным, как это Николай до сих пор не скатился вниз по палубе в море.

О том, что сухогрузу оставалось не более минуты, Шашков понял сразу, как только увидел на горизонте большую волну, за которой, всего-то в полумиле, следовала другая, больше напоминавшая стену из воды и пены.

— Руку! — донеслось до него сквозь гул.

Задрав голову, он увидел механика в кожаной летной куртке, буквально вываливающегося из салона и совершенно не понимавшего нерешительности генерала. Степан Федорович поднялся еще на одну ступень, и в следующую минуту ноги его оторвались, а две пары рук втянули его в металлическое чрево вертолета.

Обернувшись, Шашков увидел, что большая волна ударила в борт корабля в тот самый момент, когда Николай вцепился в лестницу и уверенно полез вверх. Волна, будто бы раздосадованная побегом капитана, зло опрокинула сухогруз, сильно забрызгав волной удаляющегося Прохорова. Какую-то секунду сухогруз стоял на левом боку, не решаясь погрузиться в пучину, а потом перевернулся кверху дном. Несколько секунд на поверхности еще было видно его металлическое дно с высоким килем, облепленным многочисленными моллюсками и рачками, а потом он скрылся под водой, выпустив огромный воздушный пузырь.

Николай, отстранившись от протянутых рук, вошел в салон. Гремуче хлопнула входная дверь, и тотчас вертолет стал набирать высоту.

Сорокаметровая волна, напоминавшая ог — ромную стену, прошлась под самым днищем вертолета, слегка забрызгав пеной шасси. Докатившись до берега, она ударилась о колючие скалы, разметав обломки камней по вспенившемуся морю, на какое-то время накрыла скалистый берег, а потом разом сошла, оставив после себя заполненные пеной ущелья.

Скала, в которой находилась пещера, вдруг просела, и Шашков услышал грохот, пробившийся в салон вертолета через рев двигателей, в пенящуюся воду с высоты небоскреба полетели огромные камни. Там, где секунду назад находилась пещера, теперь взволнованно колыхались волны.