Геннадий Гацура - Число зверя

Подобные репортажи никак не вязались с все чаще появляющимися в периодической печати откровенно хвалебными и заведомо лживыми дифирамбами в адрес руководства страны за якобы повышающееся с каждым днем, по мере приближения к выборам, благосостояние россиян.

Николаев внимательно прочел заметку об убийстве проститутки. Да, Федорова была права, заявив вчера Григорьеву, что нашла схему, по которой происходят убийства. Интересно, что сегодня на это скажет Константин? Надо было бы позвонить ему и спросить.

Сергей сходил на общую кухню за аппаратом, принес в свою комнатенку и набрал номер рабочего телефона старшего следователя. Трубку подняли сразу же после первого гудка.

— Здравствуйте, можно Григорьева.

— Я у телефона.

— Это Николаев.

— Да, я слушаю, — устало произнес Константин.

— Ну, что ты теперь скажешь по поводу теории Федоровой? Она оказалась права, и ее предсказание сбылось.

— Тоже, что и в прошлый раз, мне некогда выслушивать весь ваш бред. Я и без того с головой загружен работой.

— Считаешь, это случайное совпадение?

— Ничего я не считаю. Извини, меня к начальству вызывают, — сказал Григорьев и положил трубку.

— Что-нибудь новенькое, Константин Александрович? — спросил старшего следователя Владимир Коровьев, сидевший рядом с ним за столом.

— Нет, журналист звонил. Мне, в этой истории со звериными числами, только еще одного писателя не хватает.

— Надо бы этого автора рассказа о шестьсот шестьдесят шестом маршруте хорошенько проучить, какого черта, он такие ужастики пишет, да еще публикует в канун выборов. Нам и без того за старые нераскрытые преступления от всех кандидатов в президенты достается, а тут еще этот маньяк объявился. Раньше было хорошо, цензоры не пускали подобную белиберду на полосы газет. У половины народа и так от нашей сегодняшней жизни уже сдвиг по фазе, а, почитав такие рассказики, граждане, привыкшие за восемьдесят лет советской власти только к соцреализмовской прозе и дозированному изложению разных страшилок, могут, точно, что-нибудь в этом роде сотворить.

— Плохо ты о своем народе думаешь, — нахмурив брови, постучал по столу Григорьев.

— Да, вы же сами, Константин Александрович, говорили, что…

— Мало быть, что я говорил, — перебил его старший следователь. — Задание получил, иди работай. Да, кстати, ты все записные книжки покойных собрал?

— Да, теперь всю информацию забивают в компьютер. У некоторых из этих потаскух, как у писателей, такой отвратительный почерк, что ничего не разобрать.

— Самое главное, номера телефонов. Не забудь сказать программисту, что у некоторых людей подобного типа есть привычка менять первые и последние числа в телефонных номерах или прибавлять какое-нибудь число. Пусть проверит и этот вариант.

— Будет сделано, Константин Александрович. Но, думаю, он и без нас об этом знает.

— Иди, работай, думальщик! И, заруби у себя на носу, ты ко мне не выдвигать свои теории приставлен, а выполнять и прослеживать, чтобы мои распоряжения выполнялись точно и в срок. Все, проваливай! — Григорьев откинулся на спинку стула, закинул руки за голову и задумался.

Где-то, что-то они упустили. Может, надо было бы встретиться с этим автором рассказа о шестьсот шестьдесят шестом маршруте. Вполне возможно, что он где-нибудь от кого-нибудь услышал эту историю, и это выведет нас на новый след? Нет, все это чушь, скорее всего это работа какого-нибудь сбежавшего из дурдома психа. Сейчас на территории бывшего Союза много сумасшедших домов и разных психиатрических клиник развалилось. Вот он и сбежал из одной из них. Приехал в Москву, а здесь его какая-нибудь из шлюх обидела, вот он и пошел их без всякого разбора мочить, а мы ищем в его поступках какую-то логику. Хотя, а как же тогда три шестерки и машина на которой он раскатывает? Нет, все это бред. Так можно и самому свихнуться.

Молчавший весь день телефон, наконец подал признаки жизни. Марина отложила в сторону книгу и подняла трубку.

Это был Станислав Семенович, он справлялся о ее здоровье и интересовался, сможет ли она быть на сегодняшнем представлении.

— Чувствую себя лучше… Нет, нет, больше такого не повторится…

Хорошо, пусть заедет к шести… Да, как обычно.

Марина положила трубку и подошла к настенному календарю с отмеченными нулями и крестами датами совершенных и предполагаемых убийств, которые все вместе образовывали рисунок из трех шестерок. Рядом, в черной рамочке висела фотография Ларисы. Марина обвела пальцем сегодняшнее число. Нынче ночью после выступления ей предстояла еще одна охотничья ночка за этим монстром в человеческом обличье.