Владлен Щербаков - Анархист

Вальтер оторвал взгляд от книги и захлопал глазами.

- Он как будто увидел привидение. - усмехнулся Махно. - Так в книжках пишут.

Махно прошел в гостиную, глянул на книгу. «Список...», дальше название прикрыто рукой. Список мест, где можно встретить старость?

- Что читаешь, корешок?

- Блить, ты лысым конкретно смотришься! Ты как вошел? Все под сигнализацией. - наконец сказал Вальтер. Книгу он положил на стол названием вниз и корешком к себе.

- Я вас умоляю.- отмахнулся Махно. - Где Гера?

- Задание выполняет. как ты говорил у мусоров называется - оперативную обстановку производит.

- Оперативную установку. - поправил Махно. - адрес банкира установили?

- Установили. Проехались за ним вечером, делов на копейку.

- Не звонил установщик наш?

- Звонил, скоро будет. Присаживайся, чай будешь?

- Давай организуем, побалакаем напоследок.

- Слушай, чего я подумал! – начал Вальтер, отхлебнув чифиря.

- Войны начинают, я тебе скажу, из чувства непомерного превосходства и чувства неполноценности в национальном размере. Чингиз-хан азиатов за собой повел пограбить, поубивать тех, кто лучше живет. Александр и Гитлер возомнили о себе и народ с панталыку сбили - «покажем недочеловекам, как жить надо!»

- Наполеон?

- Что Наполеон?

- В Россию приперся фраером, типа к варварам. Потом жаловался - не по-рыцарски воюют недочеловеки. Партизаны ему очень не понравились.- усмехнулся Вадим. - А его именем комплекс назвали. Неполноценности!

Вальтер вздохнул, пригубил чашку, задумался. Через минуту поставил посуду на стол, порвторил:

- Неполноценности. - покачал головой. - Бедная Россия - каждому царю империю подавай. Чтобы все больше была. Что Иван Грозный, что Петр Первый, что Ленин со Сталиным. Все им территории подавай. Удивляюсь, что Монголию до сих не присоединили. Тамошние степи видно никому не нужны. Так значит правители наши с испокон веков самолюбие свое тешат, а народец напрягается, живет в дерьме, зато страна огромная. И смотри, какая штука - цари-то может и впрямь радеют во славу, как они понимают, России, а разные меньшиковы, хотя этот еще куда ни шло, разные там чиновники на этом деле только и стремятся где урвать из казны. Понимаешь о чем я? Цари с президентами империи строят, а у народа даже не спросил никто, нужна ему эта империя или он жить по-человечески хочет без понтов дешевых.

- Вальтер! Подумай еще! - в голосе Махно зазвенел металл. - Если не нападать самому, нападут на тебя! Тебе ли это не знать. Все оттяпают вместе с гландами, в рабов превратят, разве что всякими договорами облагородят название. Судьба у России такая выдалась - взялись за гуж, теперь сами не рады. - Махно сжал челюсти, добавил сквозь зубы: - Но надо!

- А чего ты снова про войну? Опять волшебная трава голове покоя не дает?

- Я, Вадим, - наверно, впервые Терновский назвал кореша по имени, - только с тобой такие разговоры веду. На душе накопилось, а такого, - он запнулся, - ну ты понял, человека больше нет рядом.

Махно не мог понять взгляд Вальтера. Так, наверно, на повзрослевшего сына смотрят. Совсем расклеился старик. Вот что значит одинокая старость, которая и для него, Вадима, не за горами.

- Война - это по сути убийство. Все разговоры о политике - чухня. Не политики убивать друг друга будут, простой человек другого простого человека будет убивать, а политики только что, как ее, индульгенцию выпишут. Блить, я совсем хипарем становлюсь! - Жулик улыбнулся.

- Так я к чему, только пойми правильно, - все тянул Вальтер, - мне ведь человека своими руками жизни лишать не приходилось. На толковищах приговоры сукам разным выносил, но сам никого... понимаешь? Ты, как я понимаю, тоже?

Вальтер спросил полувопросительно. Махновскую жизнь на зоне он знал, как свою, а полгода на свободе из-под контроля выпадали.

- Тоже. - после паузы выдал Махно. - Проблемы какие? Индульгенция нужна? Так мы не на войну собираемся, мы у государства свою заберем! Считай, пенсию. Всю жизнь за колючкой, осталось всего ничего. Это «ничего» по-человечески прожить надо. И, кстати, - сбавил тон Махно, - с чего ты решил, что обязательно придется кого-то убивать?

- Чую, придется, - вздохнул старый вор, - кто ж просто так сейф откроет?

- Посмотрим. А вообще, там, на деле, сам знаешь, уже не до размышлений, или ты или тебя.

Ввалившийся, как медведь на пасеку, Гера веселыми глазами посмотрел бритую голову Махно, без предисловий отрапортовал:

- Все пучком, дом барыжный нашли, семью, охрану срисовали, куда, когда едут, просекли.