Владимир Колычев - Раненый зверь

Маркел нагнулся и расклеил ей рот.

— Ну и чего тебе в этой жизни не хватало? — зло спросил он.

— А если я влюбилась? — хныкающим голосом спросила она.

— Ну, сегодня ты получила много любви. На всю жизнь хватит…

— Не убивай меня, не надо, — Юля страдальчески смотрела на него.

— Не убью… Тебя заживо похоронят.

— Ты точно чудовище! — задергалась женщина.

— А если я тебя отпущу, я буду хорошим?

Юля кивнула. Она готова была признать его богом, лишь бы сохранить свою жалкую жизнь.

— А как же твоя любовь? — Маркел пнул труп Никиты. — Замочил твою любовь, и я хороший?.. А может, ты не любила его?

Юля, испытывая горечь, зажмурилась и разрыдалась.

— Проститутка ты… Как была проституткой, так ею и сдохнешь!..

Маркел отошел подальше от нее. Может, он и чудовище, но не бездушное, и женские слезы трогали его.

— Эй, давайте, пошевеливайтесь! Уходить пора!

Телохранители заработали быстрее, углубили могилу. Сначала в яму легла Юля, а на нее полетели трупы. Маркел взял себя в руки, и ее истеричные рыдания перестали действовать на нервы. Но в то же время он по-прежнему ревновал ее.

— Ну что, пацаны, может, вытащим Юльку? — спросил он, глядя на Яшу. — Еще разок по кругу прогоним! Как она там зажигает, а?

— Ну, не зажигает… Но можно, — пожал плечами мордоворот.

— А тебе, Кеша, понравилось?

— Да ничего…

— Понравилось, — осуждающе покачал головой Маркел. — А ведь это жена моя… Мою жену на хор, как последнюю тварь.

— Э-э, ну вы же сами сказали!

Яша все понял, но было уже поздно. Маркел нажал на спусковой крючок, пистолет с грохотом дернулся в руке, и телохранитель, раскинув руки, рухнул в яму.

— Босс, ты чего!

Следующим на очереди был кривоносый Кеша. Маркел снова ударил ногой, подтолкнув к могиле, и только затем выстрелил. Пуля точно легла в цель. Третий телохранитель бросился бежать, но Маркел не упустил его. Он уложил беглеца с двух выстрелов, затем, взяв за ноги, подтащил к могиле и сбросил вниз.

— Как ты там, родная? — глумливо спросил он.

Юлю уже не видно было под трупами, но она внизу шевелилась и кричала.

— Прости! — донеслось до него.

— А дальше что? — крикнул он.

— Я больше не буду!

Маркел пожал плечами. Может, правда, пощадить ее. И уехать с ней в Новую Зеландию. Там ее и оставить, пусть живет себе, за домом смотрит… Никто же не знает, что у нее, с кем и сколько раз было, а он постарается забыть. Простить не сможет, но вдруг подзабудет…

— Точно?

— Точно!

— Я тебе верю, родная! — Маркел взялся за лопату.

Юля в полной мере осознала свою ошибку, и ее можно пощадить… Но нужно вытаскивать из ямы трупы, лезть за ней, тянуть наверх. Так и надорваться можно.

— Это правда, ты больше никогда не будешь!

Он бросил на трупы одну лопату земли, другую. Работы много, но ее нужно осилить.

— И не жалко? — спросил вдруг за спиной знакомый голос.

Он даже не стал поворачиваться. Ясно же, что за спиной Паша Каменев. И вряд ли он один, в отличие от Маркела. А если все-таки один, то все равно вырваться шансов нет.

— Тебе какое дело? — Он бросил в могилу еще одну лопату земли.

— Для себя место оставь.

— А ты меня к себе хочешь забрать?

Маркел повернулся к Паше. Пистолет у него за поясом, но в руке лопата. Зато Каменев без оружия. И людей с ним нет.

— Я слышал, тебя в морг забрали, — усмехнулся Маркел.

— Считай, что я тебя с того света достал.

— Достал ты меня, это верно. До печенок достал.

— Ничего, скоро все закончится.

— Почему ты не можешь просто взять и сдохнуть? — В голосе Маркела прорезались истеричные нотки.

Действительно, столько людей он на этого черта перевел, боеприпасов, а все никак не может загнать его в могилу. Паша снова на высоте. Мало того что выжил, так еще и на Маркела вышел. И где-то неподалеку за кустами стоят его люди. Скорее всего, эта лесная полянка окружена. Если так, то выхода у Маркела нет. Но если есть возможность забрать Пашу с собой в могилу, то глупо будет ее упустить.

— Потому что ты неудачник, Эдик, — обидно усмехнулся Паша.

— Да нет, у меня всегда все путем!.. А все беды из-за тебя!

— Можешь их все припомнить, — хмыкнул Каменев. — Начиная с девяносто первого… Перед смертью, говорят, все вспоминается.

— Перед чьей смертью?

— Тебе умирать, Эдик, тебе. Поверь, всем от этого будет лучше! И в первую очередь твоей жене. Если она еще живая.

— Живая. И нас дождется… Давай умрем вместе!

Маркел отбросил в сторону лопату и принял боевую стойку. Он собирался драться с Пашей на кулаках.