Владимир Колычев: Бригадир

Слева мелькнул кулак c венцом кастета, справа кто-то кого-то двинул ногой – вопли, стоны, хрипы. Там хрустнуло, там хлюпнуло… Сверху, блеснув на солнце, в рубящем ударе опускается полированная бита, но на плечах у Спартака не мяч для лапты, а голова, и ее надо закрыть, чтобы она не рассыпалась, как городошная фигура.

Спартак подставил под удар левую руку. Кости у него прочные, мышцы крепкие, а боевая эйфория намертво глушит болевые ощущения. Сейчас его никакая боль не остановит – хоть руку ему сломай, все равно будет драться. Оторви ему ноги, так он на культях дотянется до врага, зубами вцепится ему в горло. Сейчас его мог остановить только убойный удар, такой, чтобы дух вон. Но бита заблокирована, и пока разъяренный качок снова замахнется, Спартак успеет намотать его сопли на кулак. Удар! Слева, справа, теперь головой, локтем в «солнышко», ногой под колено, еще раз, еще… Главное – не останавливаться, не ослаблять натиск. Бить, бить, бить так, чтобы даже в своей голове все сотрясалось.

Первый поплыл – нос в лепешку, во рту кровавая каша, глаза синус на косинус. А нечего во взрослые игры играть! Сидеть бы этому чепушиле в своей песочнице да пасочки под кожей лепить из анаболиков – ан нет, он вдруг решил, что может околачивать не только груши. Но не по плечу ему это дело, потому и слетел с копыт…

Справа мелькнул кулак, Спартак инстинктивно подставил под него плечо, защищая челюсть, но все равно тряхнуло его здорово, на ногах еле устоял. Но ведь выдержал удар, развернулся к врагу лицом. У парня бритая под ноль голова, покатый лоб, массивные надбровья, широкие челюсти, тяжелый квадратный подбородок, бычья шея, плечи, как у Сталлоне, «банки» на руках, как у Шварценеггера. Глянешь на такого качка – и перелякаешься. Но это глаза боятся, а руки-то делают. Кулаки у Спартака крепкие, тяжелые, а удар от природы будь здоров. Отточенный удар, на многих челюстях отшлифованный. И запрягает он быстро, и кулак справа летит со свистом.

Качок ставит блок, но Спартак бьет левой, по прямой и точно в подбородок. Но это лишь начало. Теперь справа, снова слева, «двойка», за ней «тройка». Враг огрызается в ответ, но удары у него не убойные, Спартак выдерживает их, атакует. Натиск, напор: быстрей, быстрей, вперед, напролом… Качок поплыл, покачнулся, как бычок на досточке. Попал, что называется, бык на мясобойню. Конкретно попал… Удар в живот, коленкой по фейсу, еще раз, еще… Ну вот, «бык» уже на боку, самое время нож ему в сердце всадить. Нет, забивать Спартак его не будет, но ведь ливерный фарш можно сделать, и не вырезая потроха.

Лежачего не бьют. Это верно. Нельзя бить лежачего, когда вокруг свара, когда в голову может прилететь кулак или монтировка. Нельзя увлекаться поверженным врагом, чтобы не пропустить удар сзади. Кроме того, с битого на небитого надо переключаться, чтобы помочь своим. Но, похоже, встречная волна размыла набегавшую и погнала ее обратно в море. Одна толпа рассеяла другую, и теперь Спартаку ничего не мешало добить врага. Но зачем ему это нужно? Это чужая война, и он здесь наемник: не за правду дрался, а за деньги.

Изрытый канавами пустырь за барахолкой, пыльная туча, поднятая ветром, крепкие ребята с разбитыми в кровь лицами – одни убегают, другие догоняют. С одной стороны – ликующий рев, с другой – стонущее молчание сквозь стиснутые зубы. Удаляющиеся крики, топот ног, еще слышно, как трещат чьи-то ребра. Это Бабай пинал сбитого наземь братка в грязной джинсовой куртке. Не человек он сейчас, а машина, и молотить будет, пока в голове не замкнет. Или пока кто-то не вразумит.

– Бабай, на тормоза жми! – одернул его Спартак.

Он бригадир, и этот громила должен ему подчиниться. И еще они друзья с детства…

Бабай оторвал ногу от земли, но бить не стал, замер, а взгляд затуманился под прессом тяжкого раздумья. Бить или не бить?.. Браток правильно понял, что нужно сматываться, пока его истязатель застыл в нерешительности. Лишь бы только не пнул Бабая, решив, что его безнадежно заклинило. Тогда ему Спартак ничем помочь не сможет.

Но нет, парень отполз от Бабая, поднялся на ноги, наспех отряхнулся и заковылял вслед за своим дружком, которого пощадил Спартак. Им обоим есть куда торопиться, спортивные ребята из их команды уже садятся в «пазик». Много их, десятка два – культуристы, штангисты, каратисты, прочие клоуны. В стаю сбились, решили с рынка поиметь, да только облом на стрелке случился, боком разборка вышла. В убытке парни остались – выбитые зубы, сломанные челюсти, носы, ребра.