Питер Таскер - Самурай-буги

– Что ты хочешь сказать? – говорит Мори изумленно.

Танигути бьет кулаком по столу, так что зеленый чай расплескивается.

– Ты знаешь, что я хочу сказать! – орет он. – Ты отлично знаешь, что я хочу сказать!

Танигути внезапно раскаляется от ярости. Краснорожий, с натянувшимися, как тетива, жилами на шее, он на одном дыхании произносит гневную тираду о деградации современного общества.

– Все любят винить политиков и бюрократов, – гремит он. – Все любят читать эти скандальные статьи. Но это просто порнография, это вроде моральной мастурбации. Все равно мы в итоге продолжаем выбирать политиков, мы продолжаем просить бюрократов о протекции. Если бы не было политиков и бюрократов, мы бы сами ничего не смогли! Вот до чего докатилась эта страна! Школьницы, священники, университетские преподаватели, врачи, полицейские, инженеры – все продаются. Покажите мне сараримана, который не утаивает своих расходов. Покажите мне лавочника, который платит все налоги…

Он останавливается утереть пот со лба и глотнуть чая. Потом снова принимается выкрикивать бессвязные речи. Ни логики, ни структуры. Мори никогда не видел своего старого друга таким. Это его беспокоит. Танигути всегда был вспыльчив. Но теперь его личность пропитана легковоспламеняющейся смесью: алкоголь и трагедия.

– Этому надо положить конец, Мори-сан. Если не остановить, страна утонет. И даже если не утонет, все равно. Это война, а когда мы проиграем войну, ничего не останется. Вся мораль, все ценности – все пропало. Люди стали такими тупыми. У них такие пустые, тупые лица. Какой смысл жить среди таких людей? Какой смысл оставаться на этом свете?

Танигути уже воет, как женщина, впервые брошенной любовником. Закрывает лицо ладонями, поднимает плечи. Наступает молчание, которое следует как-то прервать.

– Я сварю кофе, – говорит Мори, вставая.

Он проходит в угол комнаты, которая служит Танигути кухней, и ставит чайник. Рядом с маленькой плитой – самодельный книжный шкаф из досок и бетонных блоков, такие бывают в комнатах у студентов. Здесь Танигути хранит свои любимые книги по истории до эпохи Мэйдзи. [16]Посреди верхней полки – стопка компакт-дисков. Мори вытаскивает один: Восьмая симфония Малера, Гэндайский симфонический, дирижирует Ростропович, – и сует в проигрыватель. Великая музыка заполняет комнату.

Мори сознательно не спешит с кофе. Вернувшись с двумя чашками в руках, он с удивлением видит, что Танигути совершенно спокоен и смотрит ему в глаза.

– Прости, пожалуйста, – дружелюбно говорит Танигути. – Я, кажется, слишком сильно реагирую. Трудно нормально все воспринимать с тех пор, как умерла Хироми.

Вот она, эта неизбежная тема: дочь Танигути покончила с собой три года назад. По сравнению с этим потеря работы и жены – ничто, воробьиные слезы. Мори понимает это умом. Но у него никогда не было ни жены, ни ребенка, ни престижной работы, и он не может по-настоящему оценить утраты. Он понимает, что не обладает нужным опытом, и ему поэтому неловко.

– Она была замечательная. Тебе ее ужасно не хватает.

– Да, она была замечательная – слишком замечательная, чтобы так умереть.

Танигути машинально смотрит на ряд фотографий в рамках на стене. Сплошь фотографии Хироми, ни одного снимка жены. Пятилетняя Хироми стоит у алтаря в оранжевом кимоно. Младшеклассница Хироми, одна, сжимает теннисную ракетку. Хироми в колледже: сидит на скамейке в парке, голова на плече бойфренда. Четыре замерших мгновения жизни, которая закончилась слишком скоро. Мори не может не думать о других фотографиях, которых никогда не будет: выпускной в колледже; свадьба; мать и малыш.

Симфонический оркестр меняет передачу. Мори вспоминает последний раз, когда он видел Хироми. Это было в суси-ресторане в Симбаси, всего за несколько месяцев до того, как она наелась этих таблеток. Она была в тот вечер спокойна – но она всегда была спокойна. Никаких признаков того, что ее беспокоили грядущие вступительные экзамены в университет, или развод родителей, или что ее дразнят одноклассники, или что там еще – Танигути никогда не говорил – могло толкнуть ее за черту.

Комната утопает в Малере. Танигути внезапно встает, уменьшает громкость.

– Ты пришел по какому-то поводу, – говорит он. – Чем могу помочь? – Оживленный, внимательный – кажется, все прошло.

– Министерство здравоохранения, – говорит Мори. – Один из высших чиновников недавно умер. Кое-кто заказал мне расследование.