Андрей Анисимов - Призрак с Вороньего холма. Исповедь шлюхи

– Меня выпускают?

– Вы освобождаетесь по личному распоряжению мэра. Тихон Иннокентьевич оказался настоящим хозяином города. Своих не топит.

– Если бы не топил, меня бы здесь не было. – Осознав свое нынешнее положение, не без пафоса возразил Вячеслав Антонович.

– Не скажите, он молодец. Пугнуть пугнул, а потом помиловал. – Подполковник выписал Стеколкину пропуск и вызвал вохровца: – Выдай гражданину одежду и проводи на выход.

Стеколкина никто не встретил. Жене он звонить воздержался, а друзья, видимо, ничего не знали. Оказавшись на улице, он осмотрелся вокруг и не мог понять, почему знакомый ему город стал таким красивым и солнечным. Провел в тюрьме всего неделю, а вышел и увидел все другими глазами. И дома, и деревья, и даже прохожих, которых он раньше вообще не замечал.

– Вот она воля! – Подумал чиновник, вздохнул полной грудью воздух свободы и вздрогнул от автомобильного гудка. Рядом с ним стоял черный «мерседес» Кащеева, а за рулем сидел телохранитель Маки.

– Садись в машину. – Приказал водитель.

– Зачем?

– Там узнаешь. – И Трофим, не покидая водительского сидения, открыл заднюю дверь. Стеколкин послушно уселся в лимузин. Через десять минут его доставили в кооператив.

Трофим остановил машину, открыл Стеколкину дверцу, и когда тот выбрался наружу, взял его за локоть и повел к офису.

Мака сидела в директорском кабинете. Осмотрев визитера немигающим змеиным взглядом, поинтересовалась:

– Что, зек, доволен?

– Чем?

– Этот кретин еще спрашивает? – Возмутилась Мака: – Хочешь обратно в камеру?

Стеколкин в камеру не хотел:

– В тюрьме очень плохо.

– Это, Славка, твои проблемы. А сейчас садись, подпишешь мне бумагу. – И Мака выложила на стол лист, заполненный печатным текстом.

– Что за бумага? – Насторожился Стеколкин. В этом кабинете он уже подписал один документ, который стоил ему немало крови.

– Читай, если грамотный.

Вячеслав Антонович страдал близорукостью, а очков при себе не имел. Пришлось водить носом по тексту. Документ оказался генеральной доверенностью, при наличии которой Мака могла распоряжаться всем его имуществом.

– Ты совсем обнаглела, девушка. Так мы не договаривались. – Возмутился Стеколкин.

– Я освободила тебя из тюрьмы?

– Спасибо. Но, по словам Вани, речь шла о моей доле на цементный завод. А это просто грабеж. Ты же меня по миру пустишь.

– Акций цементного завода у тебя пока нет. – Усмехнулась Мака: – И если ты не круглый идиот, на свое имя их покупать и не будешь. Найди надежного человека.

– Почему я должен кого-то искать?

– Потому что через две недели станешь мэром. А мэр не имеет права заниматься предпринимательской деятельностью. И не бойся, пока ты остаешься паинькой, я у тебя не возьму ни копейки. А начнешь вертеть, зарою, и тогда этот документик мне понадобится. Не пропадать же добру компаньона.

Предложение занять кресло мэра Стеколкина озадачило. Он даже пропустил мимо ушей прямую угрозу Маки.

– Что значит через две недели?! Откуда такие сроки?

Мака нахмурилась:

– Мне надоело смотреть, как ты надо мной торчишь. Может быть, наконец, усядешься?

Стеколкин присел на краешек кресла.

– Теперь слушай. В среду действующий мэр официально вступит в должность. В четверг он умрет. В понедельник состоятся торжественные похороны Тихона Иннокентьевича Постникова. С тебя личный венок. А в следующий понедельник ты займешь его кресло.

Стеколкин судорожно достал из кармана платок и вытер испарину:

– Как умрет?

Мака расхохоталась:

– Тебя интересуют подробности?

– Вообще-то нет…

– Тогда не задавай дурацких вопросов. Я и так в курсе, что ты не Спиноза. Подписывай свою бумагу.

– Не хочу подписывать. – Отказался Стеколкин.

– Сейчас позову своего парня, и ты живым отсюда не выйдешь.

Стеколкин дрожащей рукой подписал документ. Мака забрала листок и спрятала в сейф:

– Теперь запомни, все, что будут затевать твои дружки, я должна знать тут же. Ты меня понял?

Стеколкин кивнул и покрылся красными пятнами:

– Зачем тебе это?

– Чтобы вы не сотворили разной дури. Я становлюсь вашим подельником. Общая задача прибрать к рукам город и нигде не проколоться. Из вас троих немного соображает один Данилка. Но Максюта жаден, а воры не зря говорят – жадность фраера сгубила. Поэтому я должна быть в курсе ваших затей.

– Хорошо, я буду с тобой советоваться…

– Не советоваться, а докладывать. – Уточнила Мака: – А сейчас конкретно о твоих действиях. Завтра ровно в девять утра явишься в кабинет Постникова и со слезами на глазах поблагодаришь его за свое освобождение. Станешь божиться, что осознал всю подлость проступка и сгораешь от стыда. Ну и так далее. Постарайся устроить так, чтобы Постный, при прощании, ответил на твое рукопожатие.