Татьяна Степанова - На рандеву с тенью

— А это как же здесь очутилось? — спросила Катя, указывая на пузырек в руках Лизунова. — Это откуда?

Подошел эксперт-криминалист и забрал «вербену», аккуратно запаковав ее в пластиковый мешок как незыблемый вещдок.

— Аркадий Васильевич, ты что? Не слышишь меня, что ли? Взгляни-ка лучше вот на это.

Он протягивал Лизунову тоже уже запакованный в прозрачный полиэтилен обрывок какой-то плотной бумаги, изломанной мертвой хваткой мертвой руки. Катя наклонилась, чтобы рассмотреть получше. Это была оборванная часть какого-то фотоснимка. Но что на нем было изображено, понять пока было совершенно невозможно — так скомкана и измята была глянцевая бумага.

Обрывок. Обрывки... Снова одни обрывки... Катя вопросительно посмотрела на эксперта.

— Это было у него в руке в момент нанесения ему удара ножом, — сказал эксперт. — А потом кто-то пытался вырвать у него это из руки. Это лучше прямо сразу направить в лабораторию по техническому исследованию документов, сам я с этим не справлюсь.

Варвара Краснова увезла дочку назад, домой. Москва и гости отменялись. А Катя, как только с осмотром было покончено, вместе с Лизуновым на его «Волге» поехала в прокуратуру. Там, несмотря на субботний день, все были на работе. Колосов сидел один в приемной районного прокурора.

— Ну что? Динамят? — шепотом осведомился Лизунов.

Тут из-за двери кабинета выглянул прокурорский следователь и пригласил его войти. Колосова же не пригласил, а попросил «еще подождать».

— Что произошло? Говори! — Катя тоже опасливым шепотом, однако с великой настойчивостью требовала немедленного ответа. — Говори сейчас же, что вы натворили!

Колосов вкратце пересказал события.

— А зачем ты сел к нему в машину? — шипела Катя.

— Ты тоже садилась. Кого он подвез, напомнить?

— Меня не угораздило оставить там на всеобщее обозрение прокуратуры свои отпечатки! И вообще... сколько вы вчера выпили с Лизуновым в этой «Пчеле», что ты даже драться полез?!

Никита только тяжело глянул на нее: тоже мне начальница, прокурорша... Отвернулся.

— Погоди, еще на наркологию отправят, — зловеще пообещала Катя. — Дождешься. — Она смотрела на него, ожидая отповеди, но он по-прежнему молчал. — Ну и... дальше что? Новосельский, ты говоришь, уехал на своей машине один, а ты куда отправился? Где ты ночевал?

Никита мрачно поколебался, как заржавелый маятник, потом все так же нехотя признался: мол, не хотел мешать Лизунову. У того с его дамой сердца все шло к тому, что... Ну, в общем, туда, где третий лишний.

— С Алиной Гордеевой? Он вчера с ней был? — Катя вспомнила «вербену» и опрокинутое лицо Лизунова. — Но ты-то что делал?

Колосов ответил: до часа ночи катал шары в бильярдной на станции, там выпил еще пива и... Ну, и не только пива. Потом отогнал свою «девятку» в тихий двор на Липовой улице и заснул как праведник. Ехать в таком расслабленном виде в Москву или же будить среди ночи домочадцев Лизунова не рискнул.

— Ты сейчас все это и прокурору выложил? Ну, привет! Совсем уже честняга! — Катя не на шутку заволновалась. — Новосельского убили в пять утра, а у тебя алиби — ноль! Да еще этот ваш скандал, да то, что все видели, как вы ушли с ним вместе, да еще твои отпечатки в салоне, да еще Лизунов говорит — ФСБ уже здесь... Ты что, хочешь, чтобы тебя от дела отстранили до выяснения? Этого добиваешься?

— А что я должен был сказать? — буркнул Никита.

Катя секунду смотрела на него, словно что-то обдумывая, потом покрутила ему пальцем у виска. А когда он хотел отвести ее руку, с силой шлепнула его по пальцам. Отскочила к прокурорский двери, обитой дерматином, и громко в нее забарабанила:

— Извините, разрешите... Я по срочному делу, сотрудник главка, вот мое удостоверение, это насчет...

Колосов не успел удержать ее, и она захлопнула дверь у него под самым носом.

И потекли томительные минуты ожидания. Никита думал, что ее сразу же оттуда выставят, но прошли четверть часа, полчаса, а Катя все еще сидела у прокурора. Из кабинета вышел незнакомый оперативник, по виду типичный фээсбэшник, покосился на начальника отдела убийств, хмыкнул.

— Никита Михайлович, зайдите, пожалуйста, — выглянул следователь.

В кабинете курили все, кроме Кати.

— Так что же, Никита Михайлович, вы умолчали, что после бильярдной поехали в гости к своим знакомым — Екатерине вот... кхм... Сергеевне... и гражданке Красновой на проспект Космонавтов? — тускло осведомился прокурор, столь же тускло разглядывая Колосова. — Мы тоже, понимаете, не в игрушки тут играем... Такое серьезное дело, а вы напустили, понимаете, туману...