Иван Шевцов - Грабеж

Земцев отлично понимал его, уже с первых слов догадывался, к чему весь этот разговор. Понял и то, что здесь можно сорвать неплохой куш, но решил кое-что уточнить.

— Ну хорошо, допустим, вы получите валюту.

— Можно и желтый металл, — торопливо уточнил Пришелец.

— А дальше? Вы же не сможете взять это с собой, вам никто не разрешит.

— Официально, конечно. А если не официально, по другим каналам?

— Они у вас есть, эти каналы?

— У меня их нет. Поэтому я и дерзнул обратиться к вам за содействием, — с отчаянной откровенностью признался Пришелец, рассчитывая на податливость Земцева. В их разговоре возникла пауза. Пришелец напряженно ждал, что скажет Земцев. А тот думал о просьбах (почти одновременных и одинаковых — какое совпадение!) Виктории Лазаревны и Пришельца, сговорились они, что ли? Едва ли. И решил уклониться от прямого ответа на главный вопрос, сказал неопределенно:

— У меня есть знакомый, который интересуется антиквариатом, разумеется, имеющим историческую и художественную ценность. Но он человек прижимистый, предпочитает хорошую вещь приобрести за полцены. — Тонкие губы Земцева вытянулись в линию, изобразив подобие улыбки.

— Он может и валютой?

— Думаю, что да. Более того, у него, возможно, я не могу сказать с уверенностью, возможно, есть то, что вы назвали «другими каналами».

«Это мне и нужно», — с надеждой и радостью подумал Пришелец и попросил связать его с этим человеком. Земцев замялся, недовольная гримаса исказила его лицо. Ответил на просьбу медленно, словно с трудом выталкивая сухие слова:

— Вы склонны все упрощать, а вопрос, который вас интересует, чрезвычайно сложен. Товарищ, которого я имею в виду, в силу своего общественного положения избегает непосредственных контактов с мало знакомыми людьми. Заранее я ничего не могу вам сказать, должен сперва встретиться с ним и переговорить. Но до этого, очевидно, мне надо ознакомиться с вашей коллекцией, чтобы рассказать ему. Возможно, он потом сам пожелает с вами встретиться… Хотя, я повторяю, он категорически избегает контактов… Товарищ солидный, известный. Так что давайте начнем со знакомства с вашей коллекцией. Я мог бы подъехать к вам на будущей неделе. Если я правильно понял, вам желательно не тянуть время. А у меня намечается через полмесяца продолжительная командировка за рубеж.

— Я согласен, — покорно согласился Пришелец. — Буду ждать вашего звонка.

Ипполит Исаевич любые слова, кто б их ни говорил, не принимал на веру, он все подвергал анализу, видя в каждой фразе скрытый смысл. Давно известно, что лживые, нечестные люди решительно всех подозревают в нечестности и обмане. Происходит у них это инстинктивно, помимо воли и желания даже там, где нет причин для недоверия и сомнения. Не поверил Пришелец и в солидного товарища, который избегает непосредственных контактов с малознакомыми людьми. Он без колебаний решил, что товарищ этот и есть сам Яков Николаевич. И не ошибался.

Пока Пришелец и Виктория Лазаревна устраивали свои дела, общаясь с Земцевым, Антон Фомич расспрашивал Егора о жизни белорусской деревни, о ее проблемах и нуждах и одновременно ревниво посматривал туда, где супруги Зубровы и Наталья Максимовна готовили кофе и чай. Из своего наблюдения он сделал совершенно неожиданный для себя вывод, который его удивил и обрадовал. В то время, как Михаил Михайлович с преувеличенным вниманием увивался вокруг своей жены, изображая влюбленного нежного супруга, — а делал он это расчетливо, назло Наталье Максимовне, о чем Антон Фомич не догадывался, — в это время сама Наталья Максимовна демонстрировала полное равнодушие к Зуброву. Она подошла к мужу, когда возле него никого не было, и вполголоса спросила:

— Кто он, этот Малярчик?

— Гангстер, — как-то походя обронил Антон Фомич.

— А это что значит? — не поняла Наталья Максимовна.

— Такой же, как и Яков Николаевич, — ответил Ященко и, махнув рукой, направился к столу, не желая дальше распространяться и объяснять.

Антон Фомич с ревностью и досадой следил, как Зубров, Пришелец лебезят перед Малярчиками. Это неспроста, за этим что-то кроется. Почуяли опасность, встревожены? Рассчитывают, если грянет гром, выйти сухими из воды? А ему ни слова, молчат. Его бросят как ненужный использованный хлам. Отдадут в руки правосудия. Сами могут и за рубеж бежать. А куда деваться Антону Ященко? Разве что на Колыму. Впрочем, Пришелец как-то проболтался, есть люди, которые за десять тысяч могут запросто переправить через границу с гарантией.