Татьяна Светлова - Голая королева

— В каком она вчера была настроении?

Мурашов пожал плечами. — В обычном. Как всегда.

— А всегда в каком?

— Трудно определить словами… Ровное. Немного задумчивое… Она натура мечтательная, любит книги…

— И ничего необычного, никаких перемен в ее настроении вы не заметили? Ни вчера, ни в последнее время? Она не нервничала, не была чем-то озабочена?

— Да нет, пожалуй, все, как обычно.

— Раньше случалось, что она ночью уходила из дома?

— Никогда. — Мурашов взял нож и вилку, отрезал себе аккуратный ломтик буженины, разместил его на тарелке, затем отрезал от него еще меньший кусочек и стал жевать без аппетита, отламывая хлеб маленькими кусочками. Кис с неприязнью проследил за его жестами. И чего мужик выделывавется?

— По крайней мере, мне об этом ничего неизвестно, — задумчиво уточнил Алекс, прожевав. — Теоретически, я не могу поручиться за то время, когда я сплю… Нет, я уверен, что нет. Бывает, она сидит вечерами на террасе в саду. Она, как я вам говорил, любит помечтать, подумать.

Дал, что называется, развернутый ответ. Мурашов все больше раздражал Киса.

— Еще вопрос. И я вас прошу на него не обижаться (скоро и я начну изъясняться, как на дипломатическом приеме! — злился Кис): допускаете ли вы, что у вашей жены могло быть назначено свидание?

Мурашов мило улыбнулся.

— Я понимаю, что вы не знаете Лину. А ваш опыт позволяет предполагать всякое. Но я — я не допускаю. И знаете, почему? Ведь если я вам скажу, что я доверяю своей жене, вы подумаете: ну и осел. Правильно? (Кис не ответил). Нет, — продолжал с торжествующей улыбкой Мурашов — для вас я приведу другой довод! Когда она уходила спать, я сказал ей, что, может, зайду еще ее поцеловать. А вряд ли жена пойдет на тайное свидание, зная, что к ней зайдет муж!

Он посмотрел на Киса, будто хотел проверить, какое впечатление произвели его выкладки. Такой душка, всеобщий любимчик, ждет похвалы. «Не дождешься» — злорадно подумал Кис.

Улыбка Мурашова медленно погасла.

— Ее украли — неожиданно сказал он, тревожно и нетерпеливо дернувшись на стуле.

— Из ваших слов я сделал вывод, что у вас с женой раздельные спальни. Означает ли это, что у вас есть какие-то проблемы во взаимоотношениях?

— Нет, ни в коей мере. Просто мы решили, что так удобнее. Мы ложимся спать в разное время… Образ жизни, понимаете, не совсем совпадает, я работаю часто дома… Но у нас с Линой прекрасные отношения. Прекрасные!

Он подлил коньяку детективу, налил себе и отхлебнул глоточек. Кис опрокинул свою рюмку целиком.

— Коньяк имеет смысл пить маленькими глотками… — произнес Алекс. — Это не водка.

Кис удивленно вскинул глаза. Причем тут коньяк? У него жена пропала, а он — про маленькие глотки толкует!

— Учту, — буркнул он.

— Просто иначе вы не сможете почувствовать вкус коньяка, — приятно улыбнулся Алекс. — Водка не имеет вкуса, и ее глотают залпом, потому что в водке ценят, в первую очередь, эффект. А в коньяке, наоборот, — вкус… — И он снова дружески улыбнулся.

— То есть, вы меня вовсе не хорошим манерам учите, — с вызовом произнес Кис, — а просто обо мне заботитесь, даете дельный совет? Так надо понимать?

— Разумеется, — удивился Алекс. — Как бы я мог себе позволить вас учить?

Та-а-ак, — сказал себе Кис, — Спокойно. Вдохнули — выдохнули. В конце концов, это твой клиент. Нравится — не нравится тебе Мурашов, а работа есть работа.

— Можно закурить? — спросил он.

— Прошу вас.

Алекс придвинул ему девственно чистую пепельницу. Кис провокаторски выпустил вонючее облако дыма от «Золотой Явы». Алекс, и бровью не поведя, прошел к окну и распахнул его. Его благопристойность была непробиваема, как бетон.

— Получали ли ваша жена какие-нибудь письма, звонки в последнее время? — сдержанно произнес Алексей.

— Нет, насколько я знаю. Только от Кати, ее подруги, кажется, недавно, неделю-две назад письмо пришло… О звонках она мне ничего не говорила.

— Какие-нибудь встречи?

— Нет, вроде бы… Она почти все время дома. Она не любит выходить.

— А почему вы решили, что вашу жену украли?

— Ну, а как же иначе? Не могла же она уйти сама? Ночью? Куда? Зачем?

— Но крадут обычно насильственно! В доме борьба не происходила.

Значит, ваша жена вышла в сад по своей воле. Хотя, как вы говорите, она дальше террасы, как правило, по ночам не ходит. Итак, она вышла в сад сама, и дошла до калитки, скорее всего, тоже сама. По крайней мере, вы не заметили в саду следов борьбы, и шума никакого вы тоже, я полагаю, не слышали?