Татьяна Светлова - Шантаж от Версаче

— Но ведь никто никогда не свяжет имя Ксюши с этим убийством! — возразила Александра. — Ведь это только вы знаете нашу «сказочку», которую мы сочинили в соавторстве специально для Реми! Ксюша в жизни не была в этой квартире, ее хозяина в глаза не видела! Кто об этом может узнать?

— Неприятность заключается в том, что некто уже начал интересоваться Ксюшей…

Реми пришлось рассказать немую сцену у подъезда. Ксюша округлила и без того круглые глаза и стала похожа на Чебурашку.

— Вы думаете, Алексей, это был человек из милиции? — спросила Журналистка.

Ох, как Кису понравилось собственное имя из уст Александры! Музыка просто: «А-л-е-к-с-е-й…»

— Вряд ли. Но и милиция может докопаться…

— Но кто же тогда это мог быть — тот, чернявый?

Кису не хотелось пугать девиц и рассказывать о своих открытиях, сделанных по прочтении еженедельника безвестного до сих пор жильца квартиры двести шесть.

— Не знаю. Надо бы для начала понять, что за личность там проживала, а потом строить догадки, кто да что… Фамилию его не знаете?

— Как я могу знать фамилию человека, которого я выдумала? — обиженно удивилась младшая.

— Понятия не имею, — бросила старшая.

Кис задумался. Ситуация зашла в тупик. Он вызвал девушек в основном из-за Реми — наладить его расстроившийся роман. Реми, похоже, им поверил и вон сидит уже в обнимку с разрумянившейся Ксюшей. Лично у Киса остались сомнения — уж больно все сказочно выглядит… Не то чтобы он совсем в совпадения не верил, но… Но что-то за ними тут имеется. И дразнит его любопытство. Хорошо было бы разузнать об убитом побольше. Хорошо было бы покопаться в его квартире, понять, что это за фрукт такой. Хорошо было бы разыскать ту соседку в зеленом пальто и расспросить ее о чернявом; хорошо было бы понять, кто стоит за ним: друзья убитого или его недруги? Станут ли люди, пославшие чернявого в разведку, мстить за смерть жильца двести шестой квартиры? И рискует ли в таком случае Ксюша? Маловероятно, что они ее разыщут…

С другой стороны — зачем все это ему? Его миссия выполнена, его больше никто ни о чем не просит.

— Кому кофе подлить? — осведомился он.

— Спасибо, не надо, — ответила Александра, глядя на часики. — Поздно уже. Я полагаю, что мы объяснились и инцидент исчерпан?

— Ну, как вам сказать… — загадочно ответил Кис, желая поинтриговать.

Но ему не удалось: Александра посмотрела в упор на Реми и добавила:

— А, Реми? Можно считать, что все встало на свои места?

— Вы потрясающие девушки, — блаженно улыбаясь, ответил тот. — Я вами восхищаюсь. Все это придумать, — он сделал легкий поклон в сторону Александры, — и все это разыграть… — это было уже выдохнуто в нежную Ксюшину шейку. — Ты отважная девочка, — мурлыкал он. — И знаешь, все-таки я рад, что не ты это придумала…

Александра встала:

— Пора, Ксюша.

— Уже? — раскрасневшаяся Ксюша оторвала свой взгляд от Реми с сожалением.

— Уже час ночи! Поехали.

Реми с не меньшим сожалением выпустил Ксюшу из своих рук, понимая, что в присутствии этой суровой дуэньи невозможны ни нежности, ни торги, и только провожал Ксюшу зачарованным взглядом.

— Спасибо вам, — произнесла Александра. — За кофе.

— Не за что, не за что, — засуетился Кис, вставая. — До свидания. Если еще свидимся…

Александра загадочно глянула на него и ничего не ответила.

— Рад был познакомиться с сестрой Ксюши… — Реми расцеловался с Александрой. — Завтра в пять, Ксюша, да?

Ксюша послала Реми взгляд, который говорил все то, что не сказали ее губы.

Мужчины проводили девушек до машины Александры, помахали им ручкой и поднялись к Кису.

И никто не придал значения целующейся парочке в припаркованной у соседнего подъезда черной машине «Волге». Никто не забеспокоился, когда дверца ее открылась — ровно в тот момент, когда закрылись дверцы в машине Александры, — и девушка выпорхнула наружу, тут же скрывшись в подъезде.

И даже тогда, когда мужчина, оставшийся за рулем, развернулся и поехал вслед за машиной Александры — даже тогда никому не пришло в голову искать в этом совпадении какой-то смысл…

— Ну что, все теперь в порядке? — спросил Кис, когда они вернулись в квартиру, стараясь, чтобы в его голосе не прозвучала подначка.

Реми кивнул.

— Ты зря, Кис… Ты не чувствуешь людей. Ты веришь или не веришь мозгами. А надо еще и чувствами.

— Ну, с твоими чувствами только и верить. Другого варианта просто не может быть. Ты же влюблен, как младенец!