Картер Браун - Если бы я тогда застонал!

— Элайн! — хриплым голосом воскликнул Энгстед. — Что вы делаете?

— Они ждут, — каким-то невыразительным голосом ответила она. — Сейчас самое время.

Она сняла сначала бюстгальтер, обнажив маленькие острые груди, затем быстро стянула трусики.

Энгстед издал какой-то полузадушенный звук. Когда я оглянулся на него, то увидел, что он уставился на нагое тело девушки остекленевшим взглядом. Зубы у него были так крепко сжаты, что при вдохе он с легким свистом втягивал сквозь них в себя воздух. На лбу выступила испарина.

Элайн же вела себя так, будто в комнате не было посторонних. Она подбежала к гардеробу, достала из него белую прозрачную ночную рубашку и надела на себя, затем пригладила ее на своем гибком теле.

Эффект был необыкновенно эротическим, и бедняга Энгстед громко застонал.

Я стоял спиной к двери и не сдвинулся с места, когда она направилась прямо на меня, остановилась передо мной и посмотрела на меня ничего не выражающими глазами.

— Пожалуйста, отойдите в сторону, — сказала она равнодушно. — Этой ночью я стану невестой Великого Козерога. Ковен ожидает меня внизу у озера, мне надо спешить, чтобы они успели подготовить меня к церемонии.

— Элайн! — произнес я резким голосом. — Проснитесь! Вы грезите!

— Вы должны пропустить меня!

Ее глаза смотрели на меня тем же невыразительным взглядом, затем она подняла обе руки и сжала ими мое горло.

— Стив! — прохрипел я, крепко ухватив ее за руки. — Щелкайте же пальцами скорее.

— Что? — Он захлопал глазами. — Что вы сказали?

С большим трудом мне удалось оторвать пальцы Элайн от моей шеи.

— Щелкайте же пальцами, черт подери! — завопил я.

Его глаза приняли нормальное выражение, он поднял правую руку и щелкнул пальцами. Я отпустил запястья девушки, ее руки бессильно упали вдоль тела.

— Ларри? — Она тепло улыбнулась мне. — Вы слышите оркестр? Они играют мой самый любимый вальс! Доставьте мне удовольствие — потанцуйте со мной.

Характерным жестом она подняла обе руки, но тут же снова опустила их.

— Почему я это сказала? — Голос у нее дрогнул. — Нет никакого оркестра, да и вальс я никогда не танцевала…

Она медленно попятилась назад и только сейчас заметила, что на ней только ночная рубашка.

— Что здесь происходит? — На мгновение она зажала ладошкой рот. — Почему среди бела дня я одета в ночную рубашку? И что вы оба делаете в моей комнате?

Потом она перевела взгляд на брошенную в беспорядке одежду и ахнула.

— Все в порядке, Элайн! — пробормотал Энгстед. — Поверьте мне, все в полном порядке. Вы не сделали ничего дурного, так что не смущайтесь.

Она расправила на кровати покрывало и торопливо юркнула под него. Затем уткнулась носом в подушку и расплакалась.

— Ларри… — Голос Энгстеда звучал растерянно. — Прошу вас спуститься вниз.

— Разумеется!

Я был счастлив поскорее выскочить из комнаты.

Прошло не менее двадцати минут, прежде чем Стив присоединился ко мне. Я наблюдал за тем, как он направился к бару, и понял, что мы, пожалуй, переусердствовали по части спиртного.

— Ух! — Он шумно выдохнул после первого глотка. — Я подумал, что мне просто необходим этот последний стаканчик, но… братец ты мой!

— Как сейчас Элайн?

— Сильно взволнована и расстроена… — Он сделал второй глоток. — В первый момент перепугалась, подумала, что теряет рассудок. Вполне естественно в подобной ситуации… — В его голосе звучала горечь. — Мне удалось ее успокоить, Ларри. Она больше не плачет, и я бы сказал, что подавил истерику, но в любой момент она может снова начаться.

— Черт подери, что произошло?

— Мне пришлось действовать как великому гипнотизеру и продемонстрировать свою силу. Таким образом я взвел курок у нее в мозгу, а когда щелкнул пальцами, этот звук привел его в действие. Но только кто-то еще до меня взвел другой курок, я же случайно нажал на него.

— И раздался выстрел?

— Совершенно верно. — Он энергично закивал. — Все это было для меня настолько неожиданно, что я буквально остолбенел. Единственное, на что был способен «великий психиатр», — это стоять с открытым от удивления ртом. И я вам бесконечно благодарен, что вы не растерялись и приказали мне сделать то, что было задумано.

— Я обычно быстрее соображаю, — сказал я без ложной скромности, — в особенности когда кто-то пытается меня задушить.

— Нам еще повезло, что она вообще не полезла на стену, когда у нее наступило прозрение, — буркнул Энгстед. — Сначала эффект второго спущенного курка. Затем неожиданное возвращение к нормальному состоянию, осознание того, что она говорила вам ерунду, причем на ней только прозрачная рубашка среди бела дня. В комнате у нее двое мужчин, а ее нижнее белье разбросано по полу. Нет, нам повезло, что она окончательно не помешалась!