Картер Браун - ПСС. т. 8. Девушка из космоса

— Может, тебе не стоит откладывать приглашение на другой день, — выдохнула она и посмотрела на меня тем туманным, присущим женщинам взглядом, который был мне хорошо известен.

У меня перехватило дыхание, когда она придвинулась еще ближе и прижалась мягким пышным телом ко мне. Я почувствовал напряжение в паху, и она, должно быть, тоже почувствовала это, потому что опустила руку и легонько провела ладонью по моим брюкам.

— Ну как? — прошептала она. — Ты чувствуешь, как тебе угрожают?

Она слегка отодвинулась и, сохраняя улыбку и туманный взгляд, развязала пояс своего халата и сбросила его на пол. Я был прав. Под халатом у нее ничего не было. Темно-розовые соски ее полных грудей стояли торчком. Мери слегка расставила ноги, и было видно, как треугольник волос на ее лобке переходит в расселину между ними. Щель между ног была чуть-чуть приоткрыта, но этого было достаточно, чтобы я смог разглядеть между лепестков губ крошечный розовый бугорок клитора. Не отрывая от меня своего взгляда, она сладострастно провела ладонями по бедрам, одновременно выпятив зад. Движение было откровенно распутным, и я понял, что пути назад нет. Мой член уже стоял на боевом взводе.

— Тебе нравится то, что ты видишь, Рик? — прошептала Мери.

— Угу. — Я беспомощно кивнул.

— Так чего же мы ждем?

— Не знаю, — прохрипел я.

Мне потребовалось не более десяти секунд, чтобы сорвать с себя одежду, подойти к ней и упереться в лобок своим торчащим членом. Взяв его в руку и деликатно лаская своими прохладными пальцами, Мери опустилась передо мной на колени. Наклонив голову, она прижалась к нему лицом. Губы ее раздвинулись и тут же сомкнулись вокруг головки члена. Я двинул вперед бедрами, чтобы пропихнуть его поглубже в рот. Она отдернула голову и сонно улыбнулась мне.

Взяв меня за руку, Мери подвела меня к кушетке и улеглась на спину. Я взгромоздился на нее и тут же ощутил влажное тепло ее дырочки. Охваченные страстью, наши тела начали двигаться в сладострастной гармонии, и темп движений все убыстрялся. Мери впилась пальцами в мою спину, а в ушах у меня отдавались ее стоны. Высоко задрав ноги, она крутилась и изгибалась подо мной по мере того, как я ее накачивал. И внезапно на гребне страсти все закончилось.

К тому моменту, когда я добрался до своей машины, припаркованной у многоэтажного дома, мои часы показывали без двадцати десять, так что ночь еще и не начиналась.

Когда я выехал на шоссе, я припомнил, что был тем парнем, который, как предполагалось, должен активно действовать и влиять на развитие событий. Но с того момента, как Бренда Малвени показала мне фотографии Аманды, этой подлой ведьмы, я был кем угодно, но только не проворным смышленым сыщиком. С горечью я вынужден был признать, что скорее представлял собой неподвижную мишень для кучи лжи от компании самых отъявленных лгунов, с которыми я имел несчастье встретиться. По крайней мере, эта поездка в Сан-Лопар была моей собственной идеей, и, может быть, из этого что-нибудь выйдет. Однако что, черт возьми, я собирался там делать, я себе совершенно не представлял.

Одинокий придорожный ресторанчик по-прежнему светил огнями и выглядел таким же заброшенным, как и в прошлую ночь, а джунгли, похоже, всерьез вознамерились полностью захватить дорогу к дому. Я поставил машину перед этим мрачным двухэтажным зданием, поднялся по каменным ступеням и позвонил в дверь. Бронзовая входная дверь тут же отворилась, и в проеме возник знакомый моргающий живой череп.

— Добрый вечер, Тэптоу, — отрывисто поздоровался я.

— Входите, мистер Холман, — прошептал пожилой дворецкий. — Мистер Кронин ждет вас в библиотеке.

Я проследовал за ним через тускло освещенный холл и вошел в большую сводчатую комнату. Бронзовый Буффало Билл все так же неподвижно стоял в амбразуре окна, охраняя дом от ночных опасностей. Прямо перед статуей стоял хозяин дома с неизменным стаканчиком бренди в руке. В своей одежде он выглядел дикой карикатурой на старого английского деревенского сквайра. На нем были красный спортивный пиджак с черно-белыми лацканами, оранжевая водолазка, коричневые габардиновые брюки и сапоги для верховой езды. В этот момент я порадовался скудному освещению.

— Я знал, что вы вернетесь, мистер Холман, — произнес он своим глубоким баритоном. — Кёрк позвонил мне и сообщил о внезапной кончине Эда Конциуса. В расцвете лет! — Длинные ресницы на мгновение занавесили его карие глаза. — Мне придется вскоре нарисовать его портрет, пока черты его лица еще свежи в моей памяти. Это честное лицо, эта самодовольная, самоуверенная надменность среднего класса, эти чистые искренние глаза! И все чистой воды подделка, понимаете? Эд Конциус был самым большим мерзавцем из тех, кто когда-либо жил.