Картер Браун - ПСС. т.9 Неуловимая Фламини

— Вам известно, что ваша дочь снимается в порнофильмах, мистер Камерон? — вежливо спросил я.

— Если нам предстоит обменяться доверительной информацией, мистер Холман, то я прошу сначала назвать мне имя вашего клиента.

— Эта информация не подлежит разглашению, мистер Камерон, — ответил я. — Могу только сказать, что мой клиент не меньше известен в своей области, чем вы в своей.

— Если нам предстоит обменяться доверительной информацией, — отчетливо повторил он, — то я бы желал, в знак доверия, узнать сначала имя вашего клиента, мистер Холман. Может быть, даже переговорить с ним по телефону. Хотя бы для того, чтобы убедиться, что дело обстоит именно так, как вы говорите. Почему бы вам не предложить ему позвонить мне?

— Я расскажу вам, что с ним произошло, — расщедрился я. — Он получил от некоего анонимного доброжелателя копию этого фильма. К нему был приложен список других лент для домашнего просмотра, которые продаются по пятьдесят долларов за штуку в магазине «Новинки Вилсона» на Стрипе. Это все.

— И что же? — Он слегка приподнял кустистые брови.

— А то, что тот, кто послал ему эту пленку, вероятно, имеет на это веские основания. Первое, что приходит в голову, — это шантаж. Но неизвестный оказался достаточно хитер и не стал объявляться, не изучив прежде реакцию моего клиента.

— Вы считаете, что он выжидает, следя за действиями вашего клиента?

— Именно так, — подтвердил я.

— А если ваш клиент плевал на всех, кому известно, что его дочь снимается в грязных фильмах?

— И вам тоже плевать, мистер Камерон? — спросил я.

— До свидания, мистер Холман, — холодно произнес он. — Не забудьте предложить вашему клиенту позвонить мне. Я буду ждать до завтра.

— Или? — настаивал я.

— Или вы меня больше не интересуете, — ответил он. — Скажу без ложной скромности, мистер Холман: я очень богат и, следовательно, многое могу. Если с вашей стороны не будет предложения сотрудничества, то я начну действовать самостоятельно.

Я поднялся, направившись к выходу, и уже взялся за дверную ручку, когда меня снова настиг его голос:

— Может быть, я проявляю излишнюю осторожность. — Я обернулся и посмотрел ему в глаза. Серые и холодные, они пронизывали меня насквозь. — Мне никто не присылал никаких пленок — во всяком случае, пока, — произнес он. — Я не видел свою дочь уже четыре месяца. Она просто ушла и не вернулась. Естественно, я обратился в одно из лучших сыскных агентств Калифорнии, но расследование зашло в тупик несколько недель назад. Все, что мне известно, — что ее нет ни в одной больнице и ни в одной тюрьме. Если она погибла, то ее тело тоже не обнаружено. Если в ходе вашей деятельности в пользу вашего клиента вы найдете мою дочь, то я заплачу вам пять тысяч долларов за информацию о ее местонахождении и занятии.

— Буду иметь это в виду, мистер Камерон. — Я раскланялся.

Когда я снова оказался в приемной, белокурый компьютер одарил меня недоверчивой улыбкой.

— Вы до сих пор живы и невредимы, — восхитилась она. — Как я догадываюсь, вы с мистером Камероном поладили?

— Мы с Клайдом теперь не разлей вода, — сообщил я. — Он пригласил меня провести с ним уик-энд в Палм-Спрингс. «Мне достаточно десяти минут твоего бесценного общества, старик, — сказал он мне, — и можешь провести остаток уик-энда с моей секретаршей». Хотите знать, что я ему ответил?

— Что-нибудь вроде того, что вы предпочитаете проводить уик-энд с девушкой, которая всегда одета, даже когда принимает душ?

— Вы настолько правы, — медленно произнес я, — что я начинаю вас ненавидеть.

— Если вы когда-нибудь придете наконец к определенному решению, — улыбнулась она, — то мой телефон есть в справочнике. Меня зовут Кей Драммонд. — Она едва заметно повела плечом. — В любом случае мне будет интересно ваше решение.

— Я буду иметь в виду, — рассеянно сказал я и двинулся к лифту.

Как я понял спустя полчаса, Бонни Адамс оказалась совершенно права, охарактеризовав это место как «грязную свалку в низине». Дом 49 по Очистной улице был приметен разве что облезлой штукатуркой и грязным щербатым порогом. На карточке возле дверного звонка выцветшими буквами значилось: «Офис „Вилсон продакшн“», а ниже, свежими чернилами: «Д. Бриджс, ответственный продюсер». Позвонив, я успел пофилософствовать про себя на тему: не так ли окончит свои дни Голливуд — не в катастрофе, а от рук всяких гаденышей, снимавших порнуху в переоборудованных гаражах?

Наконец дверь отворилась, и на меня уставились откровенно враждебные налитые кровью глаза парня, который физически представлял копию Вилсона — примерно того же роста, такого же атлетического сложения. Отличие состояло только в огненно-рыжей шевелюре, которая, казалось, не знала, где остановиться: она стекала по обеим сторонам лица роскошными баками и оканчивалась пышными усами, скрывавшими верхнюю губу.