Татьяна Степанова - Рейтинг темного божества

— Он его предал, Иуда. — Голос Зотовой дрогнул.

— Но это же было так давно, еще до твоего рождения, это же все — история, как же ты…

— Если бы я жила тогда или если бы он жил сейчас, я бы его спасла. Любой ценой. Но я не смогла — время разделило нас. Я хочу покарать его убийцу и все его иудино отродье. Я должна, никто не сделает это, кроме меня.

— Но как же это возможно?!

Зотова искоса глянула на Анфису. А Кате было странно смотреть на них обеих — вот они сидели рядом, почти касаясь друг друга плечами. А всего каких-то несколько часов назад одна была жертвой, другая убийцей с ножом…

— Я скажу — ты мне не поверишь. — Глаза Зотовой веркнули. Кате снова показалось, что перед ними — психически больная.

— Скажи все равно.

— Если чего-то очень сильно хочешь, это непременно сбудется, потому что есть вещь, которая исполняет желания. И скоро она явит себя миру.

— Волшебная палочка, что ли? — не удержалась, усмехнулась Анфиса.

И это все испортило, все разрушило — в комнате для задержанных повисла гнетущая тишина. Ангелина Зотова легла на нары и отвернулась к стене.

— Смейтесь, индюшки, — процедила она сквозь зубы, — я посмотрю, как вы будете смеяться потом. И до смеха ли вам будет.

Иногда полезно остановиться и оглянуться назад — что сделано, сколько верст пути пройдено. Закрываешь глаза — тьма, открываешь — свет. Все ясней ясного. Проще пареной репы. Закрываешь глаза — тебя как бы нет и ничего нет. Открываешь — ты есть. И этот мир есть. И то, что тебе в нем желанно, — тоже есть. Вот только скверно, что шея все еще болит, напоминая о той, окончательной темноте…

Никиту Колосова разбудил телефонный звонок. Был рабочий день, и начало его он бессовестно проспал — после всех этих оперативно-следственных экспериментов, вечера в баре, ночных колобродств в Измайлове с Зотовой и доставлением ее в изолятор временного содержания организм требовал одного — полноценного сна.

Звонил судмедэксперт:

— Никита Михайлович, мне дежурный сказал — вы в отгуле после суток. Не в отгуле? А я в отпуск ухожу с завтрашнего дня. Все документы по экспертизе я вам отослал. Навел тут кое-какие справки у коллег. То странное сочетание сауны и больших доз витамина В3 — ниацина отнюдь не случайно. Такой метод «очищения» организма используют некоторые так называемые целители-экстрасенсы. На вашем месте я бы проверил, не замешан ли во всей этой истории некто, практикующий нетрадиционные приемы лечения.

Колосов ответил: «Уже проверяем, спасибо за информацию» — и пожелал коллеге хорошего отдыха.

Отдых, отдых… Когда же наступит наш черед отдыхать? Видимо, очень нескоро. И десяти дней не прошло, а столько всего случилось. Столько жизней оборвалось. Розыск вроде бы значительно продвинулся вперед — а начнешь подводить итоги, сплошные белые пятна. Белые пятна, черные дыры, белые дыры, черные пятна…

Ангелина Зотова, которой, по документам, принадлежит автомашина «Форд Экспедишн», самым парадоксальным способом — по чисто случайному стечению обстоятельств — задержана. На ловца, как говорится… Но она молчит вот уже вторые сутки. Они располагают только тем, что удалось вытянуть из нее Кате и ее приятельнице Анфисе Берг. Зотову еще раз осмотрели врачи, провели освидетельствование, сделали анализ. Следов героина в ее крови действительно не обнаружено — только очень высокая концентрация ниацина. Как она только выдержала такую передозировку, эта девчонка… Судя по всему, она принимала ниацин как своеобразный допинг, сильный стимулятор. Но о том, кто ее надоумил, — молчит. И о том, кому действительно принадлежит машина, тоже молчит. Глухо, упорно, фанатически молчит…

Он вспомнил, что ему говорила Катя о Зотовой. «Е йвсего девятнадцать. А ты послушай внимательно, как она изъясняется, какие слова употребляет, такая речь совершенно нехарактерна для ее сверстников». Увы, он даже этого не может сейчас проверить — Зотова вообще отказывается разговаривать. На вопросы не отвечает. Катя вот что-то о сектах говорила. Вроде бы манера поведения Зотовой на эту версию наталкивает. «Только это что-то не совсем обычное, Никита. Ей всего девятнадцать лет. Ею явно манипулируют. По сути — она марионетка. Но веревочки, на которых ее водят, заставляя подчиняться и делать то, что велят, — странные какие-то веревочки. Хотя она и твердила нам с Анфисой про Судный день, мне с трудом верится, что ее фантазии замешаны на каких-то христианских идеях. Нет, тут что-то другое. Страстная вера в нечто, что якобы исполнит ее желание. А это желание тоже необычно. О чем сейчас мечтают ее сверстницы? Стать супермоделью, выйти замуж за олигарха, попасть в телешоу, получить много денег, купить модных тряпок. А она мечтает отомстить Родригесу, живому или мертвому, — ей это все равно, агенту разведки, расстрелявшему Че Гевару, который для нее и герой, и святой в одном лице. Каково? Кто-то умело играет на ее чувствах, на ее мечтах, внушает веру в возможность их чудесного исполнения. Она знает, кто это. Она предана ему до фанатизма. Но все равно — она должна, обязана сказать нам, кто этот человек».