Татьяна Степанова - Врата ночи

Однако все по порядку.

Свой отчет о проделанной работе лейтенант начал с того, что в ту ночь наиболее популярными в «Доме Скорпиона» песнями были опусы группы «ЧайФ». И это создавало вокруг происходящего там какую-то, как выразился лейтенант, «неповторимую атмосферу». В том, что Ландышев сам в ту ночь оказался возле «Дома», ничего случайного не было. Просто третий день подряд сотрудники отдела по раскрытию убийств несли круглосуточное дежурство в составе группы наружного наблюдения за сокурсниками Маслова — Львом Погореловым и Максимом Бобровым. Работенка, в общем, не пыльная. Первые два дня работала всего одна машина сопровождения. Маршрут же очевиден: общежитие в Лефортове — институт радиотехники — и снова общежитие. Два дня подряд рапорты наружного наблюдения, ложившиеся на стол Колосова, пестрели только скучными глаголами: «убыли — прибыли». Но затем вдруг настал четверг. И, как было выяснено, в этот день с десяти по семнадцати ноль-ноль однокурсники Маслова дружно сдавали очередной экзамен — теоретическую механику. Фигуранты вели себя в преддверии экзамена и на самом экзамене как нормальные студенты. «Относительно нормальные» — этот перл Никита вычитал в рапорте Ландышева. В четверг именно Ландышеву выпало бдить в составе группы наблюдения.

К пяти вечера все было кончено. И группа студентов в составе двадцати одного человека (Ландышев отметил, что «гужеваться дальше остались исключительно пацаны») отправилась из института на остановку 45-го трамвая, заглянув по пути в коммерческий ларек. Начали там с пива. Выпили еще на остановке, повторили, повторили еще. Подошел трамвай — втиснулись и двинули в общагу.

И там к семи вечера весь седьмой этаж уже гудел как пчелиный рой. Лейтенант Ландышев, как было отмечено в рапорте, трижды покидал машину сопровождения, дежурившую у общежития, поднимался на лифте глянуть, что и как. По возрасту он вполне мог сойти за «радиста» с соседнего курса. И на него в угаре студенческой пирушки никто не обращал внимания.

«В коридоре седьмого этажа отчетливо витал запах браги и других винно-водочных изделий кустарного производства», — Ландышев не преминул отметить и это. Впрочем, «радисты» обмывали экзамен не только брагой, но и кое-чем покрепче. И так продолжалось до одиннадцати вечера. А затем...

«Я находился вместе с напарником в машине, как вдруг... Я сразу смекнул — что-то произошло! Они всей ватагой вывалились из общежития, находясь в степени крайне сильного опьянения...»

Колосов, читая все это, как человек незлой, прощал Ландышеву стилистические погрешности. Его интересовала суть дела. А суть заключалась в том, что в половине двенадцатого сокурсники Маслова, разгоряченные спиртным, внезапно решили глотнуть свежего воздуха. Однако «глотание» это было каким-то...

«Я сразу смекнул: у них есть какая-то цель. Они объединены какой-то внезапно возникшей идеей, — философствовал Ландышев. — У подъезда общежития стоял раздолбанный красный „Москвич-401“, госномер... А также мопед, госномер... И вот меньшая часть студентов, среди которых находились и объекты наблюдения Погорелов и Бобров, направилась к этим средствам передвижения. Большая же часть их товарищей, кому в „Москвиче“ просто не хватило места, пьяные, вышли на 1-й Курсантский проезд и начали голосовать, ловя частников».

Подвыпившие студиозусы куда-то отчаливали, и единственная машина сопровождения, в которой бодрствовали Ландышев и его напарник, несколько замешкалась перед дилеммой: кого преследовать? Однако Ландышев, в силу накопленного опыта, мудро решил: следовать надо за главными объектами — Погореловым и Бобровым! И вот уже неприметная «девяточка» наружного наблюдения пристроилась в хвост раздолбанного «Москвича».

«Мы ехали ночной столицей...» На этой фразе лейтенанта Колосов просто тихо-тихо закрыл глаза. Ответ Ландышеву был один: «двурогая луна».

Конечным пунктом поездки по ночной Москве оказался Черноморский бульвар, дом под номером два, где помещался ночной клуб «Дом Скорпиона». Возле него с визгом и скрежетом и затормозил красный «Москвич». Однако прибывшие не направились в клуб. Минут двадцать они ждали. Чего именно, стало ясно, когда к дому номер два подъехали еще две машины — частники, доставившие остальных «радистов». Ватага снова насчитывала ровно двадцать один человек. И в таком составе студенты двинулись по винтовой лестнице в клуб.

Ландышев мудро поостерегся светиться в подобной, неясной пока, ситуации. По рации он связался с местным отделением милиции. Там были в курсе дела Маслова и пообещали выслать дежурный наряд, «если вдруг что».