Татьяна Степанова - Флердоранж — аромат траура

Катя тщетно искала глазами на столе предмет потяжелее: запустить бы вот этой пепельницей в шутника.

— Ты что? — спросил Никита. — Испугалась, что ли?

Катя, возможно, впервые в жизни не нашлась с ответом.

— За меня испугалась? — Он положил пистолеты в сейф, толкнул кулаком его стальную дверь, подошел к Кате.

— Серьезно? — Он наклонился, заглядывая ей в лицо.

— А если бы этот урод нечаянно выстрелил? — спросила Катя про длинноносый стечкин.

— У меня?

— У болванов палки стреляют. — Катя отстранилась: Колосов нагнулся уж слишком близко, — Знаешь, я не выполнила поручения, с которым ты послал меня поди туда — не знаю куда.

—У тебя новые духи? — спросил Никита тихо, никак не реагируя на ее доклад.

— Прелесть, правда? Муж подарил.

После этой фразы реакция была полностью предсказуемой: Колосов вздохнул и, помрачнев, отступил. Словечко муж действовало на него всегда отрезвляюще.

— Что ты там не выполнила? — спросил он с наигранным безразличием.

— Не допросила главного свидетеля — Полину Чибисову. Ведь ты меня за этим в Славянолужье послал? Так вот, я не говорила с ней об убийстве Хвощева, даже не пыталась.

— Почему? — Колосов запер сейф на ключ.

— Потому что она на наших глазах пыталась покончить с собой. — Катя с грохотом отодвинула стул и села. — Вот так-то. И ты еще, клоун, передо мной представления разыгрываешь.

— Ну, прости. Мне было так приятно, когда ты так нежно назвала меня миленький. Миленький ты мо-ой… возьми меня с собо-ой, там в краю далеком, буду тебе… — Колосов пропел тихонько, так и не закончив куплета. — Значит, вот какой у нас расклад — меня дня три, а может, и все пять здесь, в главке, не будет. А дело в Славянолужье ждать так долго не может.

— На что это ты так прозрачно намекаешь? — сразу насторожилась Катя.

— Я хочу послушать тебя, что ты мне расскажешь. Кстати, я тебя посылал туда именно за живыми непосредственными впечатлениями, а не ради допроса Чибисовой. Допрашивать ее сейчас, пока она полувменяема, — это просто садизм. Я и следователю это говорил. Да только прокуратура, как всегда, слушает вполуха. Сегодня следователь к Чибисовым выехал… Ну а твое личное впечатление от всего увиденного?

— На лервый взгляд это самая обычная, тихая подмосковная глубинка, — ответила Катя.

— А на второй?

— Опять же тихое и какое-то странное место. Или, может, на меня оно так подействовало… Ты ведь мне не все рассказал, правда?

Колосов помолчал.

— Что ты видела? — спросил он после паузы. — Я хочу знать, что ты там видела — одни голые факты.

И Катя, стараясь быть точной, начала излагать факты по порядку.

— Так, ясно, — подытожил Никита, когда она умолкла. — Заключение судмедэксперта я пока еще не получил, но с ним самим вчера по телефону разговаривал. Так что представление имею. Предварительные исследования по месту происшествия и машине наши в ЭКУ уже сделали. Вот. — Он достал из папки на столе документы. Катя заметила, что в папке документов было прилично, а знакомил ее Колосов пока лишь с двумя тонюсенькими заключениями.

— А там что у тебя? — спросила она, кивая на папку.

— Так, бумажки… Возьму с собой, на досуге изучу.

— Это на Плешеевом-то озере в засаде?

— Катя, меня интересует пока, точнее, я верю лишь тому, что ты мне сейчас рассказала, — Колосов отодвинул загадочную папку. — Видела ты немного, но этого пока вполне достаточно, потому что это факты и реальность. Все же остальное… под очень большим вопросом. Скажем так.

— Мне было бы легче понять тебя, Никита, понять, что надо делать, если бы ты был более откровенен, — с обидой заметила Катя.

— Если я о чем-то пока молчу, то это не от недоверия. Честное слово. Я просто хочу, чтобы ты смотрела на все происходящее в Славянолужье трезвым, незамутненным взглядом. Когда снова отправишься туда, то…

Катя выпрямилась:

— То есть? Я не ослышалась?

Колосов пожал плечами, улыбнулся:

— В принципе ты вольна поступать как хочешь.

— Ты желаешь, чтобы я снова туда поехала и… и что?

— И осталась там на некоторое время. Трубников все устроит. Там можно даже дачу снять. У Трубникова на примете есть одна хозяйка, как раз в Татарском — местная учительница.

— Вы этот вариант обсуждали с самого начала? — спросила Катя. — Ну, что я там останусь?

— Да.

— С Трубниковым обсуждали?

— Не только с ним.

— Ты боишься, что мы потеряем главного свидетеля? — спросила Катя прямо. — Ты считаешь, что кто-то может расправиться с Чибисовой?