Александр Теущаков - Путь Чёрной молнии

— Ты же сам только — что сказал, что НКВД-эшники могут вернуться, — возразил Мирон.

— Но они не предполагают искать нас именно там, преступники, по логике, всегда уходят подальше от места преступления.

— Или прячутся возле своих родных, где можно прокормиться, — заметил Михаил Берестов.

— С твоим стратегическим планом я согласен. Ты местный и много знаешь, значит тебе и флаг в руки. Давайте трошки перекусим, и в путь, — Мирон пожал Илье руку и, разделив скудные запасы еды, мужики поели, и двинулись к речке Черной.

После того, как не удалось догнать и уничтожить беглецов, начальник третьего отдела НКВД Новиков и его помощник Романов были в бешенстве. Потеряв двух сотрудников, они предприняли дополнительные меры безопасности, усилили охрану баржи и, послав в район людей, срочно телеграфировали в Томск и Новосибирск о беглых опасных преступниках. Из Топильников прислали подкрепление — десять бойцов НКВД, для дальнейшего сопровождения баржи в Томск. Новиков не предполагал, что по ходу операции ими будут дополнительно арестованы «враги народа» и, учитывая перегрузку судна, было принято решение, доставить всех арестованных немедленно в следственную тюрьму НКВД города Томска.

Правы были в своих рассуждениях Илья и Мирон: руководством Горотдела НКВД г. Новосибирска были оперативно посланы чекисты на место квартирования семьи Михеева, и его жену Марию вместе с маленькими детьми, арестовали. Ее направили в следственно-пересыльную тюрьму № 1, расположенную на улице 1905 года. Что и говорить, органы уготовили им не легкую участь, Марии вменялась статья 58 — 1в, за то, что она заведомо знала об изменнике Родины и не сообщила властям. Ей, безусловно, предстояло осуждение до шести лет лагерей с последующей ссылкой в Сибирь на 5 лет. Двоим маленьким детям, надлежало отправление в детский дом. Но самая страшная и невосполнимая потеря ждала родителей в будущем, именно их детям дадут другие фамилии и имена, стирая постепенно из памяти настоящие.

Что касается жителей Михеевки: мать Ильи и две родных сестры не избежали участи арестованных, их тоже погрузили на баржу. Как говорится: «до кучи» арестовали всех родственников Петра и Михаила Коростылева и прицепом забрали тех, на кого указал председатель колхоза «Красный партизан», тем самым перевыполнив план по предоставлению Томской «тройке» «врагов народа».

Никто из них даже не предполагал, вернутся ли они когда — нибудь в родные края, сможет ли снова возыметь силу их фамилии, с которых предки Михеевых и Коростылевых начинали свое долгое существование в Сибири.

В этом году не только жители Михеевки, но и другие окрестные деревни и села лишились своих родоначальников: в деревне Каштаково были арестованы Теущаковы. В селе Вороново, в деревне Уртам по мнению и доносам партийных органов якобы скрывались опасные бандиты и пособники контрреволюции.

Не одна забитая до отказа баржа из Нарымского округа: из Колпашево, Каргасока, Парабели была доставлена отрядами НКВД в Томск, а оттуда по приговору «тройки» те же самые баржи, доставляли сотни, тысячи расстрелянных «врагов народа», для тайного захоронения в низовьях Оби.

Кто из арестованных в тот год мог подумать, что все эти дела являлись плодом воображения руководящих работников НКВД, таких, как: Овчинников, Новиков и Романов и многих других. К примеру, по упомянутому делу, в котором фигурировал Балагурзин, тройкой УНКВД ЗСК 25 августа 1937 г. по делу РОВСа были осуждены 42 человека, из них 39 невиновных к высшей мере наказания.

Лодку нашли в кустах, где и оставили, когда убегали от чекистов.

Одно смущало, сможет ли она выдержать четверых мужчин, но Илья, сняв с себя одежду и, уцепившись за борт, поплыл рядом. Добрались до окраины Топильников быстро, течение реки стало им союзником.

Илья натянул на голову картуз и приспособил завалявшуюся у него в кармане звезду, приготовленную сыну, как подарок, во тьме, если не приглядываться, вполне сойдет за форменную фуражку. К одноэтажному зданию, где разместилось районное НКВД, подошли тихо. Илья пошел в паре с Мироном к входной двери, а Михаил и Петр заняли позиции недалеко в кустах. Михеев дернул за ручку, дверь была закрыта изнутри. Он постучал. Через две минуты раздались шаги внутри и заспанный голос спросил:

— Кого еще там нелегкая принесла?

— Боец или кто там дежурит, быстро открывай, — командным голосом проговорил Илья.