Александр Теущаков - Путь Чёрной молнии

— А — а! Гражданин вор, так Вы и Цербера себе завели, чтобы начальника не пропускать. Как это понимать? Я его сейчас в камеру закрою, а в зону приедем: в ШИЗО загашу.

— Гена, ну, прости его. Для него — я главнее, потом уже начальник колонии, — отшутился Дрон.

— Ну, ты и загнул, начальник ко…., - прапор икнул.

— Ого! Да я вижу, у тебя в глотке что-то застряло, наверняка нужна жидкостью протолкнуть это дело.

— А у тебя есть? — округлил и без того большие глаза Гена.

— Для хорошего человека всегда чего-нибудь найдется, ты только много не принимай на грудь, тебе еще нас в зону сопровождать. Помнишь об этом?

— Конечно, я ничего не забыл… — и он замахал руками, давая понять, что его слово — кремень.

— И пусть пацаны здесь по-тихому посидят, бухать не будут, — попросил Дрон. Прапорщик согласно кивнул головой и остался у входа, ожидая, когда ему преподнесут очередную порцию согревающего.

Дрон зашел в бытовку, достал из тайника бутылку водки и, передав Карзубому, попросил отдать прапору. Проводив Крокодила Гену глазами до выхода из склада, Ирощенко направился за Воробьем.

— Посиди тут с пацанами, а я пойду с «невестой» покувыркаюсь, — обратился Дрон к Круту, — скоро съем с работы, а тебе и девахе нужно в тайник гаситься.

Пришел Ирощенко и Воробьев, по лицу последнего можно было сразу определить, что вернулся он из счастливого похождения. До возвращения Дрона, сидели все вместе, пили чай и разговаривали о жизни.

Видимо так было угодно судьбе, что Воробьев и Крутов не упомянули в разговоре: за что Сашка получил пять лет. Он даже не знал, что перед ним сидит человек, косвенно виновный в том, что молодому парню сломали жизнь. Это ведь Крут подговорил своих людей избить Валерку Морозова — друга Воробьева, а потом была спровоцирована настоящая драка с Кузбасскими спортсменами, закончившаяся для Сашки тюремным сроком.

Майор Ефремов возвращался с командировки раньше положенного срока. Так сложились обстоятельства, что продление рабочего визита работников оперативных частей некоторых исправительных колоний, пришлось отложить. Группа офицеров побывала в Кемеровской области и уже собиралась посетить ряд учреждений Алтайского края, как сотрудник, уполномоченный сопровождать оперативников, сообщил: «По ряду обстоятельств, не зависящих от организаторов, поездка на Алтай отменяется». Многих из командировочных разочаровало это известие, но только не Ефремова, лично он чрезвычайно обрадовался.

Он не стал сообщать родственникам и руководству учреждения, в котором работал, о своем преждевременном возвращении. Сразу же с вокзала, Ефремов решил сделать неожиданный визит к своему непосредственному начальнику.

Нежданное появление подчиненного поздним вечером в дверях своей квартиры, удивило Кузнецова. Ему совсем не хотелось сейчас общаться с майором. Но из деликатности ему пришлось его впустить.

— Леонид Васильевич, что-нибудь случилось? — Обратился он с вопросом к Ефремову.

— Да так, в целом ничего, просто наши организаторы прервали командировку в Алтайские учреждения. Евгений Федорович, меня привело к Вам безотлагательное дело. У меня к Вам имеется очень серьезный разговор, личного и служебного характера.

Кузнецов понимал, что Ефремов просто так не приедет вечером, да еще сразу же после прерванной командировки. Он пригласил майора на кухню, плотно прикрыв за собой дверь.

— Евгений Федорович, мне необходимо с Вами поговорить не в служебной обстановке, это касается нашей совместной работы, — издалека начал Ефремов, — выслушайте меня пожалуйста внимательно — это очень серьезно. Мы с Вами работаем в одном учреждении и занимаемся общим делом, по долгу службы нам приходится идти бок о бок, не взирая на недопонимания с Вашей стороны.

Кузнецов удивленно приподнял брови, но промолчал.

— С некоторых пор между нами оперируют некие факты, — продолжал Ефремов, — которые мешают нам соприкасаться теснее в нашей работе. Я глубоко уважаю Вас, как человека: умного и практичного, и тем более своего непосредственного начальника…

— Можно покороче, — перебил его Кузнецов.

— Не так давно ко мне поступила оперативная информация, которую я был обязан проверить, прежде чем, поделиться с Вами.

Кузнецов слегка напрягся.

— Я тщательно проанализировал и изучил факты, касающиеся некоторых сторон нашей работы, и смею Вас заверить: получился весьма любопытный материал. Я готов передать Вам на рассмотрение пакет, где письменно все изложил.