— Как долго вы там пробыли?
— Трудно сказать, инспектор. Ну, может полчаса. Или чуть больше.
— И вы потом не видели этих мужчин?
— Нет.
Эллери встрял в допрос, который вел отец.
— Кто еще находился в доме вечером в ту пятницу, мисс Бретт?
— Не могу вам точно сказать, мистер Квин… Обеих служанок я к тому времени уже отправила спать. Миссис Симз была у себя в комнате. А Уикс, мне кажется, куда-то уходил. Кроме мистера Чейни, я не видела никого.
— Это мы сейчас выясним, — буркнул инспектор. — Мистер Слоун, где вы были вечером в прошлую пятницу?
— В галерее, — поспешил ответить Слоун. — Я работал допоздна. Я часто работаю до самого утра.
— Кто-то был вместе с вами?
— О нет, я был совершенно один.
— Гм… — Старик взял понюшку табаку. — А во сколько вы вернулись домой?
— Далеко за полночь.
— Вы знали что-нибудь о двух посетителях, которые приходили к Халькису?
— Я? Разумеется, нет.
— Странно, — сказал инспектор и опустил табакерку в карман пиджака. — Мистер Халькис, похоже, был человеком весьма скрытным. А вы, миссис Слоун? Где вы были вечером в прошлую пятницу?
— Я спала у себя в комнате, наверху. Я ничего не знала о том, что к моему брату кто-то приходил.
— И во сколько вы легли спать?
— Около десяти. У меня… у меня разыгралась мигрень.
Инспектор неожиданно повернулся к миссис Вриленд.
— А вы? Где и как вы провели вечер прошлой пятницы?
Миссис Вриленд кокетливо улыбнулась.
— В опере, инспектор.
— Одна?
— С одним знакомым. После этого мы были на званом ужине в отеле «Карлтон», и я вернулась домой около часу ночи.
— Вы не видели света в кабинете Халькиса?
— Не помню…
— Вы никого не встретили в доме, когда вернулись?
— Было темно, как в могиле. Я никогда не видела привидений, инспектор.
Инспектор потеребил свои усы. Подняв глаза, он встретил полный негодования взгляд доктора.
— Ах, доктор Уордз, — любезно сказал он. — А вы?
Доктор Уордз запустил руку в свою большую бороду.
— Я был в театре, инспектор.
— В театре? Значит, вы вернулись домой до полуночи?
— Нет, инспектор. После театра я зашел еще в один-два кабачка, чтобы поразвлечься. А потом уже вернулся домой.
— Вы провели вечер в одиночестве?
— О, конечно.
Старик хитро прищурился. За свою многолетнюю службу он допросил тысячи людей, и у него уже выработалось особое чутье на правду и ложь. Он почувствовал какую-то фальшь в чересчур гладких ответах доктора Уордза и в некоторой напряженности миссис Вриленд.
— Мне кажется, вы не совсем придерживаетесь истины, доктор, — бросил он как бы невзначай. — Я, конечно, все понимаю, но… Вы провели вечер пятницы в обществе миссис Вриленд, не правда ли?
Женщина громко вздохнула, а доктор Уордз изумленно поднял свои густые брови.
Иен Вриленд удивленно перевел взгляд с врача на свою жену, и его маленькое пухленькое личико подернулось печалью.
Вдруг доктор Уордз приглушенно хохотнул.
— Вы отлично умеете расставлять ловушки, инспектор. — Он слегка поклонился миссис Вриленд. — Вы позволите, дорогая?
Та нервно кивнула.
— Я не хотел бы, чтобы та любезность, с которой миссис Вриленд подарила мне этот вечер, предстала в ложном свете, инспектор. Да, я действительно сопровождал ее в «Метрополитен-опера» и позднее — в «Карлтон»…
— Однако! Вам придется объясниться… — возбужденно перебил его коротышка Вриленд.
— Но, милый мой мистер Вриленд, более невинного развлечения вы себе даже представить не можете.
Инспектор призвал Вриленда к порядку и потребовал успокоиться. И вдруг его взгляд остановился на слоняющемся по комнате Деметриосе Халькисе…
Если не обращать внимание на выражение лица слабоумного Демми, то его можно было посчитать отвратительной, неудачной копией двоюродного брата, Джорджа Халькиса.
Его большие пустые глаза были устремлены куда-то в пространство; толстая нижняя губа тяжело отвисла; затылок был скошенный, и весь череп имел отвратительную форму. Во все время допроса он бесшумно расхаживал туда-сюда, ни с кем не разговаривая, и только иногда, близоруко щурясь, заглядывал в лицо присутствующим.
— Алло, мистер Халькис! — крикнул инспектор.
Демми невозмутимо продолжал разгуливать по кабинету.
— Он что, глухой? — недовольно сказал Старик, не обращаясь ни к кому конкретно.
Джоан Бретт ответила:
— Нет, инспектор, просто он не понимает по-английски. Он грек.
— Все равно мне надо с ним поговорить, — сварливо пробурчал инспектор. — Миссис Слоун, он ведь ваш двоюродный брат, не так ли?
Читать дальше