Р. Гордон - Пуля для звезды. [Пуля для звезды. Киноманьяк. Я должен был ее убить. Хотите стать вдовой?]

— Считаю, можно разрешить ей уехать домой. Ею мы займемся позже, все-таки она могла кого-то увидеть.

— Благодарю, лейтенант.

Маккормик исчез.

— Ну, что вы теперь скажете, Купер? Во время съемок убивают знаменитую телезвезду. Студия заперта, окон нет; единственной женщины, которая, вероятно, могла извлечь определенную выгоду из его смерти, в помещении не было, зато была любовница, которая не слишком опечалена его смертью. Никто не мог стрелять, орудие убийства не найдено, а мы ходим по замкнутому кругу.

Джимми встал.

— Я думаю, мое дальнейшее присутствие здесь совсем не обязательно. Если я не ошибаюсь, Фергюссон хочет дать мне поручение. Но если из допросов что-нибудь выяснится — вы скажете мне об этом?

Джой Брайт наморщил нос.

— А вы мне скажете, чего хочет Фергюссон?

Купер добродушно ухмыльнулся.

— Раньше мы это называли: три вопроса за дверью, лейтенант. Но вы можете поверить, мне лучше быть за полицию, чем против нее.

— Будем надеяться, — фыркнул Джой Брайт. — Я ожидаю крупных заголовков в газетах. Все-таки Джек Рикарди был любимцем публики, по меньшей мере, молодых девушек. Они будут поражены, когда узнают, что он был женат.

Купер остановился у двери.

— В сущности, мужчина, который имеет столько женщин, всегда подвержен опасности. Женщины ненавидят намного сильнее, чем мужчины.

Брайт поморщился.

— Но он был не отравлен, а застрелен. По моему мнению, это больше похоже на мужскую работу. «Люгер» — не зажигалка для дамской сумочки.

— Кстати, о дамских сумочках. Я полагаю, сумочки дам тоже осмотрели?

— В конце концов, мы же не спим.

— Вы же не у себя в отделе, лейтенант, не в обиду будь сказано. Я уже исчезаю. Желаю повеселиться с симпатичными статистками.

— Я женат. Возможно уже поэтому мне никогда не нравился Рикарди. Он был своего рода…

— По-видимому, раньше вы были большим любителем кино. Ну, мне он тоже никогда не нравился. Вы думаете теперь, когда он умер, телепрограммы станут лучше?

Он не дождался ответа, которого все равно не последовало, и вышел.

Фергюссон сидел за письменным столом, подперев голову рукой. Он предупредил в приемной, что ждет Купера. Когда тот вошел, продюсер поднял голову.

— Привет, Купер, входите и садитесь. Есть какие-нибудь новости?

— Нет, ничего. Лейтенант еще продолжает допросы.

Он был несколько удивлен тоном, которым Фергюссон задал вопрос. Очевидно, у продюсера не было сомнений в том, что убийца не обнаружен. Джимми решил быть особенно внимательным.

— Вы хотели поговорить со мной?

— Не знаю, Купер, насколько я могу вам доверять. Да, да, я слышал о вас, но… не знаю, как бы это сказать…

Джимми слушал, удобно устроившись в кресле. «Так начинают все, кто хочет в чем-либо признаться», — думал он. Но был ли Фергюссон тем человеком? У него была возможность вынести из студии «люгер», и Брайт тоже это знал.

— Послушайте, мистер Фергюссон, вы не должны ничего говорить, если не убеждены, что действительно хотите этого. Это неплохо — тогда у меня освобождается вторая половина дня. Между нами говоря, я могу себе это позволить. Моя квартплата за ближайший месяц уже внесена.

Дон Фергюссон массировал пальцы, как будто они после такой обработки могли стать изящнее.

— Вы должны меня понять, Купер. В Лос-Анджелесе масса частных детективов, и большинство из них использует любые средства…

Джимми поднялся.

— Тогда ни слова больше. Нет, правда, теперь я должен кое-что сказать. Если вы каким-то образом замешаны в убийстве Рикарди, тогда я все равно вам не смогу ничем помочь. В этом случае у вас есть единственный шанс: немедленно пойти к лейтенанту Брайту и рассказать ему. Если вы убили Рикарди — неважно по какой причине — Брайт и без того вас разоблачит. Ибо он может куда больше, чем швырять на пол свою шляпу.

— Это не имеет ничего общего со смертью Рикарди. Я его не убивал. Но тот, кто это сделал, вероятно, облагодетельствовал человечество.

Джимми показалось, что он ослышался.

— Вы не любили его?

Фергюссон несколько секунд смотрел перед собой неподвижным взглядом, вновь указал на кресло и подождал, пока Джимми сядет. Затем он продолжал.

— Я его ненавидел, но не убивал. И все равно, я в ужасной ситуации.

Он выдвинул ящик стола и положил на стол пистолет. Это был «люгер».

Купер, не сумев сдержаться, тихо присвистнул.

— Вот это да, как сказала одна дама, увидев слона. Он принадлежит вам?

Фергюссон лишь кивнул.