Валерий Смирнов - Ловушка для профессионала

Мода изменчива. Сейчас начинают пользоваться повышенным спросом модели с пышными формами. Соответствующая реклама, контракты с зарубежными фирмами, фотомастерами, а быть может, и киношниками — тогда траты на стипендию обернутся прибылью. Хорошая фотомодель зарабатывает до десяти тысяч долларов в час. Я никогда не демпинговал на мировом рынке, в отличие от многих фирмачей-соотечественников. И не намерен этого делать. Так что Лидочкиной груди предстоит кормить, как минимум, пару предприятий в системе «Козерога», вполне осознанно сидящих на дотации.

Босягин встретил меня, словно мы с ним каждый день видимся. И заскочил я сюда, на призывный огонек его настольной лампы под зеленым абажуром, чтобы допить бутылку коньяка, которую мы вчера так и не успели приговорить до конца.

Квартирка у Босягина небольшая, со вкусом обставлена. Мебель ему Дюк доставал, модерн начала века — не современные прессованные опилки, которыми с рекламными воплями торгуют все кому не лень — от Дома творчества до Дворца спорта. На стене подлинник Леру, чистота и порядок. Не квартирка, а ловушка для одиноких дам. Только в этом доме ни одна из них хозяйкой не станет. Босягин дружит с Игорем Бойко и давным-давно наглядно убедился — от прелестей семейной жизни раньше времени облысеть можно. Даже несмотря на то, что именно такие последствия Босягину не грозят. На его голове не больше волос, чем на биллиардном шаре.

Я устало откинулся на спинку мгновенно обволокшего тело кресла, но тем не менее довольно бодро произнес:

— Ты еще у Игорька жену не отбил?

Босягин спокойно посмотрел на меня и развел руками:

— Я бы с удовольствием. Однако как подкатить к женщине, разъезжающей на «мерседесе»? Чтобы обратить на себя особое внимание, мне «кадиллак» не помешает. Что ты скажешь на этот счет?

— Ну причем здесь машина? — понял я более чем прозрачный намек. — Ты должен покорить даму своими личными качествами. Думаю, что явному лидеру нашей команды не откажет даже такая красавица, как мадам Бойко. А если, не дай Бог, Игорь узнает о твоем стремлении у него жену отбить, так зачем «кадиллак»? Он же сходу для тебя на «роллс-ройс» расколется.

— Отчего ты считаешь меня явным лидером? — подозрительно спросил Босягин, не обратив внимания на счастливую возможность ездить в автомобиле мультимиллионеров.

— Как отчего? — искренне удивляюсь его непонятливости. — Разве тебя не первого подрезали?

Воспоминание не из приятных; Босягин дернулся, и его лысина отзеркалила в мою сторону пучок лучей огромной хрустальной люстры. Иллюминация в этой квартирке, как на пожаре.

— Босягин, давай считать, раны мы уже зализали, — примирительным тоном бросил я.

Босягин такой мнительный, обидеться может, уйти в себя, словно улитка. Он единственный человек в этом мире, которому даже я не рискую лишний раз подействовать на нервы.

— Завари кофе, что ли, — попросил я, и Босягин перестал надуваться, подобно воздушному шару в домашнем халате. Кофе он варит превосходно. Но и другие блюда удаются Босягину не хуже. Зря, что ли, он в Москве такую кашу заварил, которой Еремин вполне подавиться может. Во всяком случае, наша фирма сделала все необходимое, чтобы этому выдающемуся политическому деятелю кусок в горле не просто застрял, а колом стал, так, чтобы стало невозможно дышать.

— Как проведено независимое журналистское расследование? — спросил я, с наслаждением выпивая крохотный глоточек ароматного напитка.

— Осталось выяснить детали. Тем более, Игорь не только мне машину может подарить. Он нам всем уже подарок сделал. Знаешь, кто работает следователем по особо важным делам при Генеральном прокуроре?

— Уже догадался. Карьера этой дамы — поистине стремительна.

Босягин даже для приличия не высказал своего мнения о моих способностях. За это я его тоже ценю, нос задирать не позволяет, единственный из всего моего окружения, не считая Рябова.

— Да, в этом хотя бы повезло. Все остальное пришлось с кровью добывать.

— В чем везение? Скажи, что ты просто сэкономил время. В свое время Боровая с делом Сторожено была знакома, — не позволяю Босягину выпячивать роль личности во всей этой истории.

Босягин налил коньяк в крохотные рюмочки и поведал:

— Такой же независимый, как и я, журналист Воронин раскололся в два счета. Он поливал грязью Стороженко по просьбе того самого прокурора, который запретил посылать дело на доследование.