Джеймс Чейз - Врежь побольнее

– Так что, мы не уезжаем, Хинкль? Она не могла думать ни о чем другом.

– Боюсь, что нет, мадам. У мистера Рольфа, по-видимому, наступило серьезное ухудшение.

Ее триумф над Джексоном, волнующая перспектива возвращения домой с Диком – все померкло, словно по мановению руки.

«Проклятый Герман! – подумала она. Но едва эта мысль промелькнула у нее в голове, как она устыдилась ее. – А как бы тебе самой понравилось лежать с параличом ног и недействующей рукой и пускать слюни, ты, эгоистичная, бесчувственная сука».

Доктор Беллами ждал ее. Хельга еще никогда не видела человека, у которого был бы такой встревоженный вид.

– О, миссис Рольф, у меня плохие новости. Мистер Рольф не сможет лететь.

– Что случилось?

– К моему величайшему сожалению, не знаю. Через несколько часов прибудет доктор Леви.

– Не знаете? – Хельга повысила голос. – У него уже был один приступ. Вы должны знать.

– Он спал. Ему дали снотворное. Видимо, он незаметно впал в коматозное состояние. Симптомы необычны. Сестра Терли забеспокоилась, когда его дыхание стало слабым, а кожа приобрела синеватый оттенок. Она послала за мной. Сердце его бьется ровно, но очень замедленно.

Хельга застыла:

– Он умирает?

– Я не сказал бы, миссис Рольф. Эта перемена загадочна. Я не могу ее объяснить. На всякий случай я распорядился давать ему кислород. С ним мой помощник. Он останется здесь. Будет сделано все возможное.

– Значит, о том, чтобы перевезти его домой, не может быть и речи?

– Боюсь, что да.

– И нужно ждать доктора Леви?

– Да.

– И у вас нет никаких догадок о причинах ухудшения?

– Я думаю, лучше подождать доктора Леви. Мистер Рольф – его пациент.

«Ox уж эти врачи», – подумала Хельга.

– Ну что же, будем ждать, – и, не скрывая раздражения, она вышла из комнаты.

В коридоре она увидела ожидавшего ее Хинкля.

– Я хочу переодеться, Хинкль, а потом нам нужно поговорить. Вы подождете минут пятнадцать?

Хельга вошла свой номер, охваченная горьким разочарованием и яростью. Быстро сбросив платье, она надела халат и начала в волнении расхаживать по просторной гостиной. Она не могла думать ни о чем, кроме Дика. Когда Хинкль постучал в дверь, она все еще металась из угла в угол.

– Этот идиот врач не понимает, в чем дело, – сердито сказала она, когда он вошел в гостиную. – Придется ждать доктора Леви. Когда это случилось?

– Через несколько минут после вашего ухода, мадам. Сестра Терли позвонила мне и сказала, что вызвала доктора Беллами. Он в свою очередь вызвал доктора Леви. К счастью, еще было не поздно отменить все распоряжения насчет багажа.

– Я могу сойти с ума, если мне придется надолго застрять в этом отеле.

– Вполне вас понимаю мадам. Вероятно, доктор Леви определит, насколько долго это продлится.

– Надеюсь! – она вновь принялась ходить из угла в угол. – Что ж, Хинкль, придется нам ждать.

– Нужно подумать, как быть с Джонсом, мадам, – сказал Хинкль, понизив голос.

Как будто она думала о чем-то другом!

– Ах, да.

– Очевидно, он теперь нам не понадобится. Я похлопочу, чтобы его приняли обратно в отель.

«Нет, Хинкль, каким бы ты ни был милым и добрым, решать будешь не ты».

– Если мистер Рольф сможет ехать через несколько дней, я все же хочу дать мальчику один шанс. – Она непрерывно двигалась по комнате, чтобы не смотреть на Хинкля, который несомненно мимикой выражал свое несогласие и неодобрение. – Давайте подождем, что скажет доктор Леви. Где Джонс? – Не знаю, мадам. Сегодня утром я его не видел. Ему ведено быть в холле в четверть первого, думаю, он сейчас ждет внизу, – Хорошо, Хинкль, я пошлю за вами, как только вы будете нужны и я переговорю с доктором Леви.

Хельга подошла к телефону и позвонила старшему портье:

– Дик Джонс сейчас в холле?

– Да, мадам. Он ждет указаний.

– Скажите ему, пусть поднимется ко мне в номер. Она положила трубку и нетвердой рукой закурила очередную сигарету. Больше всего ей хотелось увести Дика, когда он появится, в спальню, но Хельга понимала, что это невозможно.

Ей придется ждать! Ждать! Кажется, всю свою жизнь она только и делает, что ждет.

Постучав в дверь, вошел Дик. Он остановился на пороге, держа в обеих руках поношенную панаму. На нем был серый полотняный костюм, дешевый и мятый, бедная рубашка и темно-синий галстук-шнурок. Несмотря на неряшливую одежду, он все же был красив, а его большие газельи глаза внезапно вызвали у Хельги слабость.

– Ты слышал, что мистер Рольф не в состоянии лететь? – спросила она.