Найо Марш: Смерть в экстазе. Убийство в стиле винтаж (сборник)

Внезапно, видимо по какому-то сигналу, поданному священником, в зале наступила тишина. Женщина простерла перед собой руки, и священник вручил ей чашу.

– Вино экстаза да наполнит твои тело и душу!

– Тур-айе!

– Да войдет в тебя безумие Священного пламени!

– Хайль! Тур-айе! Тур-айе!

Женщина поднесла к губам чашу. Она все больше откидывала голову назад, пока не осушила все до последней капли. Внезапно женщина резко вдохнула. Она недоуменно полуобернулась к священнику, словно хотела его о чем-то спросить. Ее руки вытянулись вперед, как бы предлагая ему чашу, потом безвольно опустились. Чаша покатилась по полу. Лицо женщины исказилось в отвратительной гримасе. Тело мучительно изогнулось. Наконец, словно огромная кукла, она в полный рост растянулась на полу, два раза дернулась и затихла.

Найджел, хоть и пораженный увиденным, подумал сначала, что так и было предусмотрено обрядом. Он находил эту службу довольно неприятной, но все же интересной. Прошла целая минута, прежде чем до него стало доходить, что финал вышел совсем не таким, как ожидали прихожане и сам отец Гарнетт. Первым его навел на эту мысль один из молодых адептов. Тот поднялся с колен, переводя взгляд с женщины на священника. Потом о чем-то заговорил, но так тихо, что Найджел не услышал ни слова. Остальная часть посвященных продолжала стоять на коленях, но вид у них был растерянный – словно они не понимали, что делать дальше. Исступленный восторг паствы куда-то улетучился, и вместо него в воздухе повисло напряженное молчание. Священник так же тихо ответил молодому человеку. На этот раз Найджел ясно различил слова – возможно, потому, что уже не раз слышал их раньше:

– Духовный экстаз…

Последнее словно он произнес нараспев: «экста-а-аз».

– Явные симптомы…

Молодой адепт обернулся и неуверенно посмотрел на женщину.

– Друзья мои, – заговорил священник громко и решительно. – Друзья мои, наша сестра удостоилась величайшей благодати. Она обрела экстаз! Оставим ее наедине с этим чудесным опытом. Давайте споем наш гимн Пану, всемогущему Богу.

Он выдержал паузу. Орган осторожно взял пару аккордов. Прихожане с глухим ропотом стали подниматься с колен.

– Давайте споем, – решительно повторил отец Гарнетт, – наш гимн…

В толпе раздался крик. Из разорванного круга выскочила невысокая, плохо одетая женщина и резко остановилась, вытянув вперед шею и широко открыв рот.

– Нет, нет! Все не так. Она мертва. Я прикоснулась к ней. Она мертва!

– Мисс Уэйд, успокойтесь!

– Я не успокоюсь! Она мертва…

– Минутку, – послышался невозмутимый голос рядом с Найджелом.

Из задних рядов сквозь толпу пробирался солидный пожилой мужчина. По пути он аккуратно обогнул полную даму. Найджел отступил в сторону, чтобы дать ему дорогу, а затем, повинуясь журналистскому инстинкту, последовал за ним.

– Думаю, мне следует осмотреть эту даму, – спокойно заметил мужчина, подойдя к алтарю.

– Но, доктор Касбек…

– Думаю, мне следует ее осмотреть, отец Гарнетт.

Найджел незаметно приблизился к группе под факелом. У него было странное чувство, что он поднимается на сцену для участия в каком-то фантастическом спектакле. Стоявших здесь людей – бледных, с мертвенными лицами – освещал только неровный свет пламени. Огонь тихо шипел, будто неразборчиво бормоча. Больше в храме не было ни звука. Доктор опустился на колени рядом с неподвижной фигурой.

Женщина упала лицом вниз, уронив голову на ступени алтаря. Доктор пощупал ее запястье и быстрым движением приподнял шляпу, закрывавшую ее лицо. На него уставились неподвижные, широко открытые глаза без блеска. В уголках ее рта застыла вязкая пена. Сам рот был напряжен, зубы крепко стиснуты, а губы оттянуты назад, словно в невеселой улыбке. Щеки пылали вишневым румянцем, хотя все остальное лицо поражало бледностью. Неизвестно, удалось ей достигнуть экстаза или нет, но эта женщина, без сомнения, была мертва.

Увидев страшное лицо, стоявшие рядом адепты отпрянули назад. Кто-то вскрикнул. Мисс Уэйд – пожилая женщина в плохой одежде – испустила сдавленный вопль, в котором слышались ужас и в то же время торжество:

– Мертва! Я же говорила – она мертва! О! Отец Гарнетт!

– Закройте ее, ради бога, – пробормотал высокий молодой человек.

Доктор наклонился ближе. Он понюхал воздух возле губ покойной и расстегнул воротник платья. Найджел увидел, как его ладонь крепко прижалась к бледной коже. Доктор подержал ее так несколько мучительно долгих секунд. Не поднимая головы, он пристально всмотрелся в ее лицо. Потом снова опустил поля дамской шляпы.