Кэрол Дуглас - Танец паука

– Я не могу это взять.

– Не забудь, я похитила Консуэло, – сказала Ирен, – и не могу принять награду за ее спасение. Но ты проявила к этой девочке искреннюю любовь и заботу, и я уверена, что мистер Вандербильт это оценил.

– Из того, что я видела у Алвы Вандербильт, это украшение выделяется на удивление хорошим вкусом.

– Согласен, – весело добавил Годфри. – У меня предостаточно места, а мой новый сундук заслуживает достойной поклажи.

– К тому же, – Ирен просунула руку под локоть Годфри, и они оба встали ко мне лицом, – подумай, как роскошно будет смотреться этот жемчуг, когда ты станешь прогуливаться по палубе, играть в настольные игры или сидеть в вечернем платье за ужином за столом капитана.

– Ирен! Ты в своем уме? Да я проваляюсь больная все путешествие!

– Ох, Нелл, как жаль. Как же мы будем развлекать Квентина? – И она возвела свои огромные карие глаза на светящегося счастьем мужа.

– Квентин? Будет на борту? С нами?

– Да. Пинк слишком занята расследованием о продаже младенцев. В «Уорлд» выходит статья за статьей. А Квентин совершенно свободен, во всяком случае пока.

Мне отказал дар речи. Я подумала обо всем, включая недельный вояж, которого боялась всем своим существом, но все равно была… нема от удивления. И Квентин будет на борту, чтобы видеть меня в этом отвратительном состоянии?! Ну уж нет. Лучше я утону. Лучше останусь в Нью-Йорке и стану актрисой водевиля «Мисс Нелл и ее летающие шляпные булавки». Лучше вернусь в Лондон и буду помогать Шерлоку Холмсу в его расследованиях. Лучше буду сидеть на льду Антарктиды и беседовать с пингвинами. Лучше…

– Нам пора бежать, – говорила Ирен, взяв мужа за вежливо подставленный локоть. – Мне совершенно необходимо купить новые шляпные булавки и блузу. Увидимся здесь за ужином.

Я подумала, что больше никогда не захочу есть.

Они ушли до того, как я пришла в себя и смогла возражать.

Я опустилась на диван в гостиной и попыталась собраться с мыслями. Как могла Ирен допустить такую унизительную для меня ситуацию? Она видела меня во время приступов морской болезни. Не думает ли она, что я позволю кому-либо еще, тем более Квентину, лицезреть меня в таком состоянии?

Воображение услужливо рисовало одну отвратительную сцену пребывания на корабле за другой, заставляя меня испытывать муки отчаяния. Но тут кто-то постучал в дверь нашей комнаты.

В тот момент я была готова не просто наколоть на шляпную булавку непрошеного гостя: окажись там банда ультрамонтанов, я бы растерзала их голыми руками. Я встала и пошла к двери, горя желанием излить свой гнев на того, кто посмел побеспокоить меня в самый тяжелый миг моей жизни, когда радость обратилась в отчаяние.

Однако, открыв дверь, я наткнулась на сам предмет моих огорчений.

– Квентин!

– Разве Ирен и Годфри не сказали тебе, что я приду на ужин?

– Нет. И они только сейчас сообщили мне о том, что мы еще семь вечеров подряд будем ужинать вместе.

Этот безжалостный негодяй улыбнулся:

– Я возвращаюсь вместе с вами.

– Наслышана.

– Ты не рада? – Он изучал мое замершее лицо, склонив голову набок.

– Нет! Да! Разумеется, я рада, что ты освободился от рабского труда на Нелли Блай, но на борту мы не увидимся.

– Ты… ты остаешься в Нью-Йорке?

– Конечно нет, но я не смогу показываться на публике. Я ужасно страдаю от морской болезни.

– О! – Он сделал шаг в комнату, вынуждая меня отступить и не заслонять вход. – Я что-то об этом слышал.

– Слышал? Ты не мог слышать ничего подобного. Ирен способна обойти верхние и нижние палубы вдоль и поперек, и ей хоть бы что. Я же приобретаю все известные оттенки зеленого цвета при малейшем движении.

– Но с тобой было все в порядке на пароходе до Кони-Айленда.

– Там же не Атлантический океан. Ох, не заставляй меня вспоминать об этом!

– Нелл! – Он схватил меня за руки.

Я выдернула свои ладони. Меня уже хватали сегодня, и больше я не хочу чувствовать на себе чьи-то руки, пусть даже их обладатель заставляет мой пульс учащаться, а сердце замирать со странной смесью ужаса и восторга.

– Смотри, я принес тебе подарок. – И Стенхоуп достал из кармана сложенную салфетку. Постепенно его пальцы вынули из нее предмет, вырезанный из слоновой кости, очень тонкая работа.

Он держал этот круглый предмет в руках.

– Ради всего святого, что…

– Средство от морской болезни. Браслет.

– Браслет? Для меня?

– Даже два, – сказал Квентин, ухмыляясь, как уличный фокусник, и доставая второй браслет, близнец первого.