Агата Кристи: Тайна «Голубого поезда». Трагедия в трех актах (сборник)

Неожиданно седоголовый замер и внимательно прислушался. Он явственно услышал звук – это могла быть или лопнувшая автомобильная шина, или выстрел. На секунду на губах мужчины появилась заинтересованная улыбка. А потом он продолжил свою неторопливую прогулку.

Повернув за угол, седой мужчина подошел к месту, где наблюдалось некоторое оживление. Два представителя закона что-то записывали в свои записные книжки, а рядом с ними уже собралось несколько зевак. У одного из них седовласый вежливо поинтересовался:

– Здесь что-то произошло, не так ли?

– Да ничего особенного, месье. Двое бандитов попытались напасть на пожилого американца.

– И что же, они ранили его?

– Да нет, – рассмеялся говоривший. – У американца в кармане оказался револьвер, и прежде чем апаши успели напасть, он сделал несколько выстрелов. Верно, пули пролетели так близко от них, что бандиты предпочли мгновенно улетучиться. Ну, а полиция, как всегда, появилась слишком поздно.

– Ах вот в чем дело, – произнес спрашивавший, не выказав при этом никаких эмоций.

Все так же беззаботно он продолжил свою прогулку. Перейдя через Сену, оказался в более богатом районе города. Минут через двадцать остановился перед домом, стоявшим на тихой аристократической улице.

Магазин – а это, без сомнения, был магазин – оказался скромным и лишенным каких бы то ни было претензий. Д. Папополус, антиквар, был так хорошо известен в определенных кругах, что не нуждался ни в какой рекламе – ведь свой основной бизнес он проворачивал отнюдь не за магазинным прилавком.

У месье Папополуса имелась прекрасная квартира с окнами, выходящими на Елисейские Поля, и можно было предположить, что в это время суток он окажется именно там, а не в магазине; но мужчина с седыми волосами, казалось, знал, что делает, когда нажимал неприметный звонок на двери магазина, глянув предварительно в обе стороны пустынной улицы.

Его уверенность была вознаграждена: дверь открылась и в дверном проеме показалась мужская фигура. В ушах открывшего покачивались золотые серьги, а смуглое лицо ничего не выражало.

– Добрый вечер, – произнес пришедший. – Твой хозяин здесь?

– Хозяин-то здесь, но в такое время он не принимает случайных посетителей, – прорычал открывший.

– Думаю, что меня он примет. Доложи ему, что пришел его друг месье Маркиз.

Слуга приоткрыл дверь пошире и позволил пришедшему войти.

Мужчина, назвавший себя месье Маркизом, когда говорил, то прикрывал нижнюю часть лица рукой. К тому моменту, когда слуга вернулся и сообщил, что месье Папополус будет рад принять посетителя, во внешнем виде пришедшего произошли изменения. Слуга был или совсем не любопытен, или слишком хорошо вымуштрован, потому что совсем не удивился, когда увидел, что лицо Маркиза оказалось скрытым под шелковой полумаской.

Проводив пришедшего до двери в конце холла, он открыл ее и с почтением доложил:

– Месье Маркиз.

Навстречу странному гостю поднялась очень импозантная мужская фигура. Во внешнем виде месье Папополуса сквозило нечто почтенное и патриархальное. У него был высокий лоб и роскошная белая борода. В его манерах замечались скромность и привычка к милосердию.

– Мой дорогой друг, – произнес месье Папополус.

Он говорил по-французски, и его глубокий голос был весь пропитан елеем.

– Я должен извиниться, – заметил пришедший, – за столь поздний визит.

– Ну что вы, что вы, – отмахнулся месье Папополус. – Сейчас как раз очень интересное время суток. И у вас был, по-видимому, очень интересный вечер.

– Не совсем у меня, – ответил месье Маркиз.

– Не совсем у меня, – повторил антиквар. – Ах, ну да, ну конечно… А новости-то есть?

Он бросил острый взгляд на пришедшего – взгляд, в котором начисто отсутствовали всякие намеки на скромность и милосердие.

– Новостей никаких. Попытка провалилась. Правда, ничего другого я и не ожидал.

– Ах, вот как, – произнес месье Папополус. – Но ведь никаких силовых методов…

Он взмахом руки продемонстрировал свое отрицательное отношение к применению каких-либо силовых методов. Ни сам месье Папополус, ни товары, которыми он занимался, не имели ничего общего с силовыми методами. Торговца принимали при всех монарших дворах Европы, а короли дружески обращались к нему просто по имени. Антиквар обладал репутацией человека, умеющего хранить абсолютную тайну. Именно это, наряду с его благородным внешним видом, позволило ему провернуть несколько сделок весьма сомнительного свойства.