Эллен Макклой - Макклой Э. Убийство по подсказке. Уэстлейк Д. «361». Макдональд Д. Д. «Я буду одевать ее в индиго»

— Сэм, ты занят?

На сей раз это был Леонард. Его продолговатое, бронзовое лицо было серьезно.

— Нет, нет, не занят! Я — прохлаждающийся понапрасну джентльмен! — простонал в ответ Мильхау. — Ну, что тебе?

— Просто я хотел предложить кое-что для вечернего спектакля.

Он оперся локтем о край стола Мильхау.

— Тебе не кажется, что все мы были бы значительно спокойнее, если этот парень, который будет играть Владимира, не будет загримирован… ну, столь реалистически, что ли? Можно, например, повернуть ему голову в другую сторону, чтобы его лицо не было видно публике…

Секретарша просунула в дверь свою невероятно золотистую головку.

— Репетиция, мистер Мильхау. Все давно в сборе и ждут вас на сцене.

Мильхау снова застонал, схватил затасканный текст пьесы со стола и встал.

— И зачем только я занялся этим бизнесом! — простонал он, обращаясь ко Вселенной. — Почему я не стал чистильщиком сапог или водителем грузовика!

Он поплыл по коридору по направлению к зрительному залу, и все гурьбой, опережая друг друга, заторопились за ним. Рассел шагал рядом с Базилем.

— Извините меня, — он был еще сильнее взволнован, чем прежде. Он понизил голос и чуть слышно зашептал: — Ничего не могу понять, что здесь происходит. Почему этот человек по имени Род поднимает столько шуму из-за какого-то ножа на сцене. Почему мисс Морли непременно хочет другое платье, хотя она надевала свое предыдущее лишь один раз? И почему этот знаменитый скряга Сэм Мильхау предлагает мне пятьдесят зелененьких в неделю за роль на выходах, которая не стоит и тридцати?

Базиль посмотрел на него так же испытующе, как до этого Мильхау.

— Вы действительно провели шесть недель в больнице? И не видели после выхода оттуда ни одной газеты?

— Правда. У меня каверна в легких.

— Ну что ж, если вы говорите правду, то можете узнать правду и от меня, — продолжал Базиль. — Рано или поздно вы все равно узнаете, и, по-моему, несправедливо скрывать это от вас. Мильхау, вероятно, полагает, что если им сыграете разок-другой эту роль, ничего не зная о правде, то пообвыкнете и для вас это уже не будет иметь ровным счетом никакого значения.

— А что я должен узнать?

— Видите ли, ваш предшественник, человек, игравший роль Владимира на премьере, был убит прямо на сцене в кровати…

— Что-о-о? — Рассел резко остановился, словно получил откуда-то неожиданный удар. Он так и продолжал стоять посередине центрального прохода, немного приоткрыв рот от удивления. Базиль тоже не двигался с места. Другие актеры проходили, задевая их, к рампе.

— Он был заколот хирургическим ножом, одним из тех, которые вы видели в сумке Рода. Все произошло в первом акте. Он даже был загримирован под труп.

Слово «труп» наконец вывело Рассела из оцепенения, и он понял, о чем идет речь.

— И кто это сделал? — кисло спросил он.

— Никто этого не знает. Такая возможность была у четверых. Трое из подозреваемых — актеры, которые будут сегодня вечером играть вместе с вами на сцене. Это Ванда Морли, Родней Тейт и Леонард Мартин. Четвертый или, скорее, четвертая, — миссис Ингелоу, супруга убитого.

— Ну и для чего продолжать играть спектакль? Что за глупая идея?

— Только так Мильхау может возвратить те деньги, которые он затратил на постановку.

— Деньги. — Лицо Рассела помрачнело. — Мне, конечно, не помешали бы полсотни в неделю, но мне вовсе не хочется очутиться на месте этого мертвеца, да к тому же еще и убитого… Как вы думаете, это… опасно?

— Мне трудно ответить на ваш вопрос, — ответил Базиль. — Во всяком случае, я не вижу особой опасности. Вы никого в труппе не знаете, не связаны с семьей Ингелоу, не так ли?

— Конечно нет. Правда, я видел пару раз мисс Морли и ее партнеров по сцене с галерки и секретарь мистера Мильхау несколько раз отказывала мне в работе, когда я обращался к ней с такой просьбой. Видите, как далеко простираются мои связи с любым из них! Я даже никогда не слышал о существовании Ингелоу или его супруги.

— Тогда мне кажется, что без особой робости можете зарабатывать свои пятьдесят долларов в неделю и распоряжаться ими по своему усмотрению. Вам не о чем беспокоиться, — доверительно сказал Базиль.

— Вы идете, Рассел, или нег! — крикнул Мильхау, стоя по ту сторону рампы.

— Да, сэр, — ответил он и поспешил на сцену.

Базиль медленно пошел за ним, внимательно наблюдая за всем, что происходило вокруг.

В зале не было привычной полутьмы, все огни и люстры отчаянно сияли. Очевидно, Мильхау был достаточно хитрым и практичным психологом, чтобы избавить свою труппу от беспокойства и подозрений, что в темных уголках зала, в непроницаемых его тенях, скрываются сотни злых демонов и призраков. Адеан стоял возле рампы, на самом краю сцену, с новой пухлой книгой в сером переплете под мышкой. Увидев своих коллег и Базиля, направляющегося вместе с ними к рампе, он нарочито поклонился в сторону Базиля в знак приветствия.