Жорж Сименон - Маньяк из Бержерака. Дом судьи. Мегрэ и человек на скамейке (сборник)

Мегрэ в это время прокручивал в уме: в чем же его порок? Это не спиртное! Не игра! И, как ни странно, комиссар был готов утверждать, что это и не женщины!

Скупость? Что ж, более вероятно! Он легко мог представить себе господина Дюурсо, который, закрыв поплотнее двери, открывает сейф и раскладывает на столе пачки банкнот и мешочки с золотом…

Вообще-то, он производил впечатление одинокого человека!.. Значит, не игра – это порок, в котором участвуют несколько человек. Как в любви, как в пьянстве!

– Господин Дюурсо, вам приходилось бывать в Алжире?

– Кому – мне?

Когда так отвечают на вопрос, то в девяти случаях из десяти это просто попытка выиграть время.

– Почему вы спрашиваете об этом? В моей внешности есть что-то колониальное? Нет, я никогда не бывал не только в Алжире, но и в Марокко. Самым дальним моим путешествием было посещение норвежских фиордов в 1923 году…

– Да… Не знаю, почему я спросил вас об этом… Вы не представляете, как меня ослабила такая большая потеря крови…

Это был старый трюк Мегрэ: резко поменять тему беседы и неожиданно заговорить о чем-то совершенно постороннем.

Собеседник, подозревающий ловушку, пытается разгадать, что скрывается за этим маневром. Он прилагает титанические мысленные усилия, изматывает себя, начинает нервничать и в итоге теряет нить своих мыслей.

– Я говорил об этом доктору. Скажите, кто в их семье занимается кухней?

– Я…

Мегрэ не дал ему времени на то, чтобы собраться с мыслями.

– Если это одна из сестер, то наверняка не Франсуаза. Ее скорее можно представить за рулем шикарной машины, чем склонившейся над кастрюлькой с рагу… Будьте так любезны, подайте мне стакан воды.

Мегрэ, приподнявшись на локте, принял из рук прокурора стакан, но сделал это так неуклюже, что выронил его, и содержимое выплеснулось на господина Дюурсо.

– Простите меня!.. Боже, какой я неловкий!.. Сейчас жена поможет вам… Хорошо еще, что чистая вода не оставляет пятен…

Прокурор был в ярости. Вода, промочившая брюки насквозь, стекала у него по ноге.

– Не беспокойтесь, мадам… Как сказал ваш муж, вода не оставит пятен. Это такие пустяки…

Он даже пытался иронизировать.

От всего, что сказал Мегрэ, да вдобавок еще от этого мелкого инцидента у него окончательно испортилось настроение, с которым он пришел в гостиницу. Он встал, но тут же вспомнил, что сказал еще не все, что собирался.

Правда, теперь он уже не мог играть прежнюю роль, поэтому тон его стал гораздо менее сердечным.

– Что касается вас, комиссар, каковы теперь ваши планы?

– Они остаются без изменений!

– То есть?

– Разумеется, арестовать убийцу! Потом, если у меня останется время, я собираюсь посетить виллу Ля Рибодьер, где должен был оказаться дней десять тому назад.

Господин Дюурсо побледнел от ярости и возмущения. Как?! Ему пришлось решиться на этот визит, рассказать все, что он рассказал, и чуть ли не любезничать с Мегрэ!

И вот после того, как тот облил его – прокурор был уверен, что Мегрэ сделал это нарочно, – он спокойно заявляет: «Я хочу арестовать убийцу!»

И это говорят ему, прокурору, после того как он заявил, что убийцы не существует! Разве это не становится похожим на угрозу? Может, ему стоит уйти, хлопнув дверью?

Ну что ж! Господину Дюурсо удалось изобразить улыбку.

– Значит, вы продолжаете упорствовать, комиссар!

– Знаете, когда лежишь целый день, ничем не занимаясь… Кстати, не одолжите ли мне пару книжек?

Еще один пробный шар. И у Мегрэ сложилось впечатление, что взгляд прокурора стал более тревожным.

– Я обязательно пришлю вам…

– Что-нибудь веселенькое, не так ли?

– Но я задержался у вас, мне пора…

– Жена сейчас подаст вам шляпу и трость. Вы собираетесь ужинать дома?

И Мегрэ протянул прокурору руку, которую тот вынужден был пожать. Дверь за ним закрылась, и Мегрэ продолжал лежать, молча уставившись в потолок. Первой заговорила жена:

– Ты считаешь, что…

– Скажи, Розали все еще работает в гостинице?

– Мне кажется, я только что встретила ее на лестнице.

– Тебе придется сходить за ней.

– Но люди скажут…

– Не имеет значения!

Когда жена ушла за Розали, Мегрэ подумал: «Дюурсо боится! Он боялся с самого начала! Боялся того, что обнаружат убийцу, что проникнут в тайны его частной жизни. Риво тоже боится. И его жена боится…»

Оставалось выяснить, какая связь существовала между этими людьми и Самюэлем, специалистом по фальшивым документам, занимавшимся экспортом в западные страны несчастных беженцев из Центральной Европы.