Энтони Беркли - Тайна семьи Вейн. Второй выстрел

Более того, тут надо отметить, что, если даже полицейские и не поверили ее рассказу, они все равно знают: обвинение против тебя провалено. Если Арморель готова повторить свою историю в суде, нет ни одного шанса, что тебя осудят. И насколько мы знаем, они не располагают никакими доказательствами. Всего лишь слово против слова. Даже если ты готов потрафить им и признаться со свидетельской скамьи, будто ты и впрямь застрелил Эрика, присяжные, руководствуясь ее рассказом, мгновенно оправдают тебя, хорошенько высмеяв в придачу. Нет, теперь полиция тебя не тронет.

Но это не значит, что они не тронут ее. Как же, произошло убийство, им нужна жертва! Так ты и впрямь хочешь, чтобы я собрал вещи и уехал домой, Килька?

Мой гнев, порожденный волнением, утих. Шерингэм был совершенно прав. Я злился лишь от чистого страха – точнее, ужаса. Ибо если собственная ситуация просто пугала меня, то ситуация с Арморель приводила в кромешный ужас. Что же эта милая, запутавшаяся крошка наделала? После дознания она старательно меня избегала, но по пути обратно мне повезло на миг торопливо отвести Арморель в сторонку и спросить о причинах ее поступка, а она отозвалась почти сердито: «Бог мой, да за кого вы меня принимаете? Думаете, болван вы этакий, я брошу вас на растерзание после того, что вы для меня совершили?» Она поспешно присоединилась ко всем остальным, и больше мне не удалось остаться с ней наедине. Воистину, поразительная натура!

– Хорошо, – сказал я Шерингэму. – Пожалуйста, останься. Так почему полиция уверена, что это убийство?

– Бедный старина Килька, – промолвил Шерингэм с сочувствием, отвергнуть которое я был не в состоянии. В самом деле, уж насколько я не привык полагаться на кого-нибудь, кроме себя, но неожиданное это ощущение вдруг пришлось мне на удивление по душе. – Помни все-таки, оснований выдвигать обвинение против нее не больше, чем было против тебя… пока что. Мотив и возможность, вот и все, причем возможность – лишь с ее же собственных слов. Полиции просто не с чем работать.

Что же до идеи насчет убийства, не скажу, что в полиции совершенно уверены. Уверены, но не стопроцентно. Они все еще не исключают небольшой вероятности несчастного случая. Однако две крайне неприятные детали указывают на убийство. Первое – траектория пули, прошедшей через тело практически горизонтально. Это, само собой, указывает на то, что винтовка находилась почти на одном уровне с входным отверстием, параллельно земле – иными словами, что стреляли обычным образом, с плеча, причем стрелок был на несколько дюймов ниже Скотта-Дэвиса.

– Ну, это уж они совсем в какие-то дебри залезли, – посетовал я.

– Вовсе нет. Вполне разумное, чтобы не сказать, напрашивающееся, предположение. И вторая зацепка: отсутствие следов пороха. Это еще более значимое свидетельство. Если он и в самом деле волочил ружье за собой, держа за дуло, то пуля не могла пролететь больше пары футов, и то с натяжкой.

– И на теле остались бы следы пороха? – с сомнением спросил я. – От игрушки двадцать второго калибра?

– Ну, следы скорее от дыма, чем пороха, но их тоже ни с чем не спутаешь. Я видел кое-какие испытания: ровно таким зарядом стреляли в квадрат белого картона с разного расстояния. Следы дыма остаются вплоть до четырех с половиной футов.

– На белом картоне – да, но на твидовом пиджаке, уж верно, ничего не заметишь.

Шерингэм улыбнулся:

– Милый мой Килька, лучше все-таки не пробуй себя в роли убийцы. Мало же ты знаешь о современных методах расследования, если воображаешь, будто эти следы невозможно найти вне зависимости от того, видны они человеческому глазу или нет. Пиджак Скотта-Дэвиса немедленно отослали в Скотленд-Ярд. Отчет гласит, что следов пороха не обнаружено. На основании чего можно сделать почти безошибочный вывод: в момент выстрела дуло находилось не менее чем в пяти футах от пиджака жертвы.

Опять же, траектория пули в теле убитого. По этой части столь же точных испытаний, конечно, провести нельзя, но и те, что проводились, подтверждают первоначальный вывод. Вторая граница, установленная полицией по этим данным – шестнадцать футов. Другими словами, дуло ружья находилось на расстоянии от пяти до шестнадцати футов от спины Скотта-Дэвиса.

И наконец, еще одна деталь, указывающая на убийство – третья, хотя и не столь определенная. Арморель твердо запомнила, что ее кузен упомянул какую-то встречу. Однако до сих пор никто так и не признался, что у него была назначена встреча с покойным. Это, мягко говоря, весьма примечательно. И более того, это единственный момент всей истории, который избавляет от подозрений и тебя, и ее.