Джон Макдональд - «Я буду одевать ее в индиго»

Потом он вручил нам краткие отчеты сыскного агентства, переведенное с испанского свидетельство о смерти, выданное мексиканской полицией, и несколько фотографий Бикс.

Девушка на фото была совсем не похожа на ту Бикс Боуи, которую помнил я. Полноватое овальное лицо, легкая улыбка. Зрелая женщина, совсем не похожая на школьницу. Очень светлые длинные густые волосы, рассыпавшиеся по плечам. Выразительные глаза. Майер сказал, что они у нее были темно-синие. Загадочная улыбка на губах. Бикс выглядела мягкой, сдержанной, всем довольной. Но наклонный свет лампы фотографа выделил маленькую выпуклость на скулах, бугорок лицевых мышц, выдающий внутреннее напряжение, сдерживаемое железным самообладанием. Такое бывает, когда человек стискивает зубы.

Две стюардессы-мексиканки, обслуживавшие салон первого класса, были элегантны, вежливы и очень внимательны. Тележка с напитками поражала разнообразием ассортимента и останавливалась по первому требованию независимо от того, сколько раз вы уже заказывали. Завтрак, хотя и безо всяких гастрономических изысков, был тем не менее сервирован как в хорошем ресторане, что выгодно отличалось от стандарта, принятого на внутренних авиалиниях в Штатах, где еду обычно подают в пластиковой упаковке.

Тяжелые белые фарфоровые тарелки с золотой каемкой; массивные серебряные ножи и вилки; салфетки и скатерти из толстой льняной ткани…

Все это послужило Майеру неисчерпаемой темой для рассуждений.

— Реактивный самолет можно представить как замкнутую систему жизнеобеспечения. В нем поддерживается определенная температура, герметичность, есть вентиляция, запасы пищи и воды, а также резервуар для отходов. Функционирование этой системы зависит от наличия топлива. А если самолет выберет неудачное место для посадки, вовремя не сбросит скорость и так далее, то вполне логичным исходом может быть полное разрушение этой системы. Трэвис, ты только представь — лесистый холм, заваленный обломками тарелок, чашек, блюдец и серебряных вилок! Прямо мороз по коже! Как будто с небес сверзилась целая столовая… Но все эти безобразные пластиковые подносы и картонные стаканчики для крема и салатов куда больше подошли бы для оформления места катастрофы, чем фарфор. Так что это лишь служит подтверждением того, что мы не сможем шлепнуться. Да-а, как тонко и интересно подмечено.

— Великий гуру, может, вы все-таки выбросите из головы все эти психологические штучки насчет воздушных путешествий и обратите свой взор на своего старого друга Харлана Боуи? Он по-прежнему остается для меня загадкой. По-моему, в нем есть что-то фальшивое.

— Ты хочешь сказать, что его забота о дочери выглядит несколько наигранной? Это не так. Просто это продиктовано его жизненными принципами. Он хочет с нашей помощью оправдаться перед самим собой. О, конечно, он обожал ее, когда она была ребенком. Маленькие дети такие милые, такие ласковые, их все время хочется потискать как котенка или щенка. Знаешь, Макги, в мире полным-полно расчетливых симпатяг вроде Харла. И в их желании иметь свой дом и семью никакой истинной любви нет и в помине. Все это обыкновенное притворство. Они — бессознательные лицемеры, хотя сами не отдают себе в этом отчета. Если бы я хотел заклеймить это «мировоззрение», то сказал бы, что люди типа Харла живут с тайным убеждением, что во всем мире не существует никого, кроме них… а все остальные — это так, декорации. Теперь он вживается в новую роль. Трагический, искалеченный персонаж. Все это несколько наигранно. И слезы ненастоящие. Ничего лучше он придумать не может, потому что перестраиваться ему уже поздно. А как еще может рассуждать такой ограниченный человек? Он свято верит в то, что на такие глубокие переживания способен только он, и никто другой.

— А тебе не кажется, что каждый из нас по-своему тоже грешен?

— Конечно. Но ведь ты понимаешь, когда ты это делаешь?

— Да. И, надо сказать, чувствую себя при этом довольно паршиво.

— А вот он — нет. В том-то все и дело.

— Как по-твоему, Бикс могла сама додуматься до того, что ты мне сейчас о нем рассказывал?

— Мне кажется, если бы она это поняла, то у нее возникло бы ощущение, что она тоже декорация. Может, когда-то она и верила, что в нем есть немного настоящего тепла, понимания и любви, которые она просто не может разглядеть. Но вся беда в том, что разглядеть это просто невозможно! У Харла нет ничего настоящего — ни для нее, ни для других.