Эллери Куин - Трагедия Зет. Бюро расследований Квина (рассказы)

«Дорогой Илай!

Сообщаю Вам кое-какую информацию, источник и содержание которой, я надеюсь, останется между нами, как бывало в прошлом.

По всей вероятности, новый бюджет на следующий год будет включать миллион долларов на сооружение здания суда округа Тилден. Старое здание, как Вам известно, рассыпается на куски, и некоторые из нас в бюджетном комитете добиваются одобрения постройки нового. Избиратели Джоэла Фосетта никогда не скажут, что он пренебрегает нуждами местных жителей!

Нам кажется, нужно не жалеть расходов на подобное сооружение и использовать самый лучший мрамор.

Думаю, последнее может Вас заинтересовать.

— Кое-какая информация, а? — проворчал отец. — Ничего себе! Неудивительно, что вы охотились за его шкурой. — Он понизил голос и бросил осторожный взгляд на Джереми, который все еще стоял в углу, разглядывая кончик пятнадцатой сигареты. — Думаете, это соответствует действительности?

Хьюм мрачно усмехнулся:

— Нет, не думаю. Это всего лишь один из трюков, к которым снисходил покойный сенатор. Старый Илай Клей абсолютно честен. Пусть письмо не вводит вас в заблуждение — Клей был не так близок с почтенным сенатором, чтобы они называли друг друга по именам. Если бы махинации сенатора выплыли наружу, эта копия доказывала бы, что Илайхью Клей — активный сообщник в приобретении контракта на мрамор для своей фирмы. Его «друг», сенатор Фосетт, брат партнера Клея, передал информацию, намекая, что нечто подобное происходило и в прошлом. Клей выглядел бы таким же виновным, как все остальные, если бы грязный бизнес был разоблачен.

— Ну, я рад за него. Каким же негодяем был этот орангутанг!.. Давай взглянем на второе письмо, Пэтти. Я каждую минуту узнаю что-то новое.

Следующей была копия письма, адресованного главному редактору «Лидс икзэминер».

— Это единственная газета в городе, — объяснил окружной прокурор, — которой хватало духу противодействовать Фосетту и компании.

Послание было изложено в весьма сильных выражениях:

«Сегодняшний выпуск вашей жалкой и наглой газетенки намеренно искажает некоторые факты моей политической карьеры.

Я требую опровержения, в котором вы известите жителей Лидса и округа Тилден, что ваши грязные инсинуации по моему адресу ни на чем не основаны!»

— Обычная чушь, — буркнул отец, отбрасывая копию. — Давай посмотрим следующее послание, Пэтти.

Третий розовый лист был адресован начальнику тюрьмы Алгонкин Магнусу и содержал краткую просьбу:

«Дорогой господин начальник!

Пожалуйста, найдите основания для моих официальных рекомендаций тюремному совету штата, касающихся повышения в должности служащих тюрьмы Алгонкин в будущем году.

Искренне Ваш,

— Господи, неужели этот тип сунул палец и в тюремный пирог? — воскликнул отец.

— Теперь вы можете себе представить, каким спрутом был этот «защитник бедных», — с горечью сказал Джон Хьюм. — Он пытался заполучить голоса даже в тюрьме с помощью патронажа. Не знаю, какой вес имели его рекомендации совету, но, даже если никакого, он умудрялся изобразить себя этаким Гаруном аль-Рашидом, [24] Гарун аль-Рашид (Харун ар-Рашид) (763 или 766–809) — багдадский халиф из династии Аббасидов, чей образ идеализирован в сказках «Тысяча и одна ночь». который раздает дары. Тьфу!

Отец пожал плечами и взял четвертую копию. На сей раз он усмехнулся:

— Прочти, Пэтти. Негодяй и его умудрился запачкать той же кистью.

Я с удивлением обнаружила, что письмо адресовано старому другу отца, губернатору Бруно, и подумала, что бы сказал губернатор, получив столь дерзкое послание:

«Дорогой Бруно!

Мои друзья на Капитолийском холме информировали меня, что Вы открыто выразили свое отношение насчет моих шансов быть переизбранным в округе Тилден.

Позвольте напомнить, что, если Тилден отойдет к Хьюму — его номинация обеспечена, — политическое эхо может отразиться на Ваших шансах быть переизбранным в будущем. Тилден — стратегический центр долины. Вы об этом забыли, не так ли?

Советую ради Вашего же блага серьезно подумать, прежде чем подрывать репутацию члена Вашей партии, достойно занимающего пост сенатора.

— Честное слово, я сейчас заплачу! — Отец швырнул копию в папку. — Знаете, Хьюм, я почти готов отказаться от расследования. Этот сукин сын заслужил, чтобы ему всадили нож в сердце… В чем дело, Пэтти?

— Сколько копий было в папке, отец? — медленно спросила я.