Эллери Куин - Застекленная деревня. Расследует Эллери Квин (рассказы)

Заключенный умолк и беспомощно посмотрел на судью Шинна.

— Очевидно, — объяснил судья, — последние несколько лет он подрабатывал на фермах, скитаясь по Новой Англии. Насколько я понял, эта работа ему не по душе, и он надеялся заняться прежним ремеслом. Откуда вы шли, Ковальчик, когда вчера проходили через эту деревню?

— Издалека. Моя идти восемьдесят девять дней. — Ковальчик сосредоточенно нахмурился, потом раздраженно хлопнул себя по лбу. — Моя не помнить места, где работать последний раз. Спать в амбар, работать за еда… Потом моя уходить, потерять деньги…

— Так v вас были деньги? — спросил Джонни.

— Семь долларов. Потерять. Выпасть через дыра в кармане. — Ковальчик снова нахмурился. — Плохо терять деньги. Люди говорить: ты бродяга, а моя показывать деньги. Не бродяга, видеть? Но теперь люди говорить: не можешь показать деньги, потерять, значит, бродяга! — Ковальчик вскочил, шевеля широкими скулами. — Не любить, когда моя называть бродяга!

— Это мало кому нравится, — сказал Джонни. — Куда вы шли?

— Польский фермер в Петунксит говорить, что есть работа на кожевенная фабрика в Кадбери. Там нет профсоюз — идти быстрее и получить работа… — Ковальчик лег на койку и повернулся лицом к закопченной стене.

Джонни посмотрел на судью Шинна. Лицо старика было бесстрастным.

— Ковальчик. — Джонни притронулся к плечу заключенного. — Почему вы убили старую леди?

Бродяга сел так резко, что Джонни отпрянул.

— Моя не убивать! — крикнул он и схватил Джонни обеими руками за лацканы пиджака. — Не убивать!

Поверх головы Ковальчика Джонни видел сидящего за дверью Мерта Избела с дробовиком на коленях и зловеще поблескивающими глазами.

— Сядьте! — Джонни схватил бродягу за костлявые запястья и силой усадил на койку. — Прежде чем вы продолжите, я хочу попытаться объяснить вам, почему жители этой деревни уверены, что вы убили старую леди.

— Моя не убивать, — пробормотал заключенный.

— Слушайте меня, Ковальчик, и постарайтесь понять. Вас видели идущим к дому старой леди минут за двадцать до ее смерти…

— Не убивать, — повторил Ковальчик.

— Вы провели какое-то время в ее доме. Откуда я это знаю? Потому что мы с судьей встретили вас на дороге под дождем не более чем в миле с четвертью от деревни вчера днем без двадцати пяти минут три. Чтобы пройти чуть больше мили, вам не могли понадобиться три четверти часа. Человек проходит за час около трех миль, а мы видели собственными глазами, как быстро вы шли. Таким образом, вы не могли пробыть на дороге больше двадцати или двадцати пяти минут перед нашей встречей. Это означает, что вы покинули деревню в десять-пятнадцать минут третьего. Но было не позже чем без десяти два, когда, по словам жительницы деревни, вы подходили к дому старой леди. Значит, примерно между без десяти два и четвертью третьего вы находились в ее доме. Если так, то вы были там в два тринадцать, когда ее убили. Понятно?

Заключенный покачивался, снова стиснув руки.

— Моя не убивать, — простонал он.

— Если вы находились в доме, то у вас была возможность убить ее, было орудие — кочерга из камина, и был мотив — сто двадцать четыре доллара, спрятанные в платке у вас на поясе. Против вас много улик, Ковальчик. Нам незачем доказывать, что вы были в доме. Это подтверждают украденные деньги. — Джонни сделал паузу, интересуясь, как много из его речи дошло до собеседника. — Вы понимаете, о чем я говорю?

— Не убивать, — твердил заключенный. — Красть — да, убивать — нет.

— Значит, вы признаете, что украли сто двадцать четыре доллара?

— Моя никогда не красть раньше! — крикнул Ковальчик. — Но моя потерять семь долларов и увидеть куча денег в банке… Это плохо. Это ужасно… Но моя не убивать…

Внезапно он беззвучно заплакал — должно быть, так плакали мужчины в концентрационных лагерях, во время тьмы, окутавшей Европу.

Отвернувшись, Джонни достал пачку сигарет и, сам толком не зная почему, положил ее на складной стол вместе с коробком спичек.

— Никаких спичек! — рявкнул Мертон Избел.

Джонни зажег сигарету и поместил ее между губами заключенного. Ковальчик отпрянул, потом жадно затянулся и вскоре начал говорить.

Он подошел к кухонной двери старой леди спустя несколько минут после того, как его прогнала «другая леди», и постучал. Фанни Эдамс открыла дверь, и Ковальчик попросил что-нибудь поесть. Старая леди сказала, что не кормит нищих, но если он согласен отработать еду, она хорошо его накормит. Ковальчик согласился. Тогда тетушка Фанни велела ему идти в амбар, где лежат поленья и топор, и расколоть каждое полено на четыре части, так как они слишком тяжелы для нее, да и горят четвертинки лучше. Ковальчик пошел в амбар, нашел топор, потом обогнул амбар и прошел через открытую пристройку туда, где лежали поленья, и принялся за работу. За прошедшие три года он часто колол дрова, скитаясь от одной фермы к другой, и приобрел изрядный опыт. Это заняло всего несколько минут…