Роберт Райан - Земля мертвецов

Вмешался американец:

– Когда я пришел, частота пульса составляла 145, с перебоями. Появился цианоз. Я дал ему кислород. Но ничто не помогало. Он умирал четыре часа.

Ватсон всмотрелся в их лица. Де Гриффон как окаменел, мисс Пиппери в ужасе, что в чем-то ошиблась и это ее вина.

Снаружи донеслись раздраженные голоса. Сестра Спенс с миссис Грегсон – нашла коса на камень. Трудно было разобрать, кто из женщин берет верх. На слух поединок вышел жарким.

– Как вы считаете, –  ровным голосом спросил Торранс, –  не могло ли причиной тому быть загрязнение крови? Или методика антикоагуляции? Натрия цитрат токсичен.

– Он действует не так, –  Ватсон указал на искаженные черты Шипоботтома, –  и не в тех концентрациях, какие мы используем. В данном случае – две десятые процента.

– Может быть, ошибка в концентрации? – Сестра Спенс вернулась в палатку. Лицо ее раскраснелось. –  У неопытного персонала две десятые процента легко превращаются в двухпроцентный, а то и двадцатипроцентный раствор.

Сестра откровенно намекала, что процедура переливания была нарушена волонтерками. Ватсон отмахнулся:

– Я сам готовил антикоагулянт. И абсолютно уверен в точности дозировки. Кроме того, передозировка привела бы к несвертываемости. Он истек бы кровью…

– Однако что-то вызвало это… этот кошмар, –  сказал Майлс.

Де Гриффон лучше него владел собой.

– Я не медик, но не может ли это оказаться заразно? Я беспокоюсь за остальных. На фронте все теснятся бок о бок.

Мысль была верной, и три врача переглянулись. Инфекционное отделение – три изолированные палатки в старом саду, за аллеей. Туда помещали туберкулезных и тифозных больных.

– Не считаю это вероятным, –  сказал Ватсон.

– Уверены? – спросил де Гриффон.

– До осмотра не могу быть уверен.

– Думаю, лучше на всякий случай изолировать эту палатку, –  угрюмо заметил Торранс. –  И наблюдать всех, кто контактировал с больным. Тело надо будет зашить в полотняный мешок.

– Не раньше, чем я его тщательно осмотрю, –  напомнил Ватсон. –  Пожалуйста, оставьте меня одного. Свои выводы я, конечно, сообщу.

– Если что-то найдете, –  пробурчал Майлс.

– Хорошо, –  кивнул Торранс. –  Но до тех пор, майор Ватсон, я должен прекратить переливания по вашей методике. При необходимости вернемся к прямому переливанию.

– Разумеется. –  Ватсон уже расстегивал китель. –  Кто-нибудь догадался взять образец крови для анализа? – Он не дождался ответа. –  Нет? Ну что ж…

Остальные разошлись по своим делам. Рядом с покойным остались только де Гриффон и Ватсон.

– Уверен, майор, это не ваша вина, –  заговорил капитан.

Ватсон пожал плечами:

– На данной стадии нельзя исключать ни одной версии.

– А тот американский доктор…

– Майлс.

– Да. Мне думается, его так корежит от того, что он не сумел спасти больного. Зрелище, признаться, было довольно жуткое. На фронте ожидаешь ужасных картин, но не в госпитале же?

Оба смотрели на синюшное лицо с кошмарной усмешкой. В одном Майлс был прав – такое привычно видеть разве что на стенах собора. Ватсон невольно содрогнулся.

– Да, не в госпитале… Извините, мне нужно работать. Или вы хотите остаться?

Де Гриффон слабо улыбнулся.

– Лучше предоставлю это профессионалу. Сейчас двадцать пятый в резерве. Я, если не вызовут в штаб, буду в девятом взводе первой роты, она размещена на ферме Суффолк. Это рота Шипоботтома. Еще несколько ней мы здесь задержимся. Может быть, пошлете известие о результатах мне или моему лейтенанту? Меткалфу. Люди захотят ведь знать. Шипоботтома все любили.

– Я тоже, –  грустно сказал Ватсон.

– Да. И мне, конечно, придется известить его родных. Хорошо было бы знать причину смерти. Ну, доброй ночи, майор. И удачно докопаться до дна этого страшного дела.

– Доброй ночи, капитан.

Несколько минут Ватсон стоял, глядя на труп и ожидая от призрачного голоса в голове версии, мнения, стратегии – хотя бы поддержки. Голос молчал. «Ты сам по себе, –  сказал себе Ватсон, –  как и следует быть. Это твоя специальность. Хватит уже призраков».

Эта мысль принесла свободу.

– Майор Ватсон…

Обернувшись, он увидел смущенную миссис Грегсон.

– Извините мое поведение. Мне придется попросить прощения у капитана де Гриффона. Сестра Спенс права. Я замешиваю в медицину личные чувства. Сестра на это не имеет права. И уважающая себя санитарка тоже, как мне напомнила сестра Спенс. Я согласилась с ее требованием завтра же вернуться в Байоль.