Ланиус Андрей - Бизнес-план убийства

Итак, меня ознакомили с образчиком местного фольклора.

Груздев определенно втягивал меня в душевный разговор.

Мы двинулись по обочине к деревне, до ближайшего двора которой отсюда было рукой подать. Значительной своей частью Карповка лежала вдоль реки, но по отдельным приметам чувствовалось, что и в сторону леса она выбросила немалые клинья.

Груздев по-прежнему исполнял роль гида:

– Перед вами – центральная площадь. Там магазин, там бывший клуб, а там администрация… Только из начальства сейчас вы никого не найдете. Председатель, или по-нынешнему, глава, в отпуске, а заместители укатили на выходные к родным в город. Видите желтую полоску песка вдоль берега? Это наш пляж. Сейчас там несколько пацанов да какая-то парочка, а завтра народу будет как в Сочи, не протолкнешься. Город понаехал! Сейчас свернем в этот проулочек, а там уже и дом дедушки Афанасия, третий от угла. Уф! Отдышусь малость…

Груздев остановился, хотя вовсе не выглядел уставшим. Его глазки сузились в простецки-лукавом прищуре:

– Так вы, значит, из инюрколлегии? Это не та, которая наследников ищет по всему миру? Неужто у нас в Карповке обитает будущий миллионер? Это кому же так повезло? Да вы не волнуйтесь. Груздев молчать умеет! Могила!

Только сейчас я понял этого человека.

Он предлагал мне бартер!

Зря он, что ли, рассказал мне столько местных новостей и секретов, не утаив даже того обстоятельства, что подменяет на работе дражайшую половину, которая оформлена сторожем!

Взамен он рассчитывал на определенную доверительность и с моей стороны. Обладание же конфиденциальными сведениями о залетном столичном госте придало бы ему весу в собственных глазах.

Нельзя, никак нельзя было обмануть ожиданий честного служаки! Интуиция подсказывала, что почтенный Сидор Тихонович еще пригодится мне и как источник информации, и как передаточное звено.

Но чем же мне утешить его любопытство?

И тут мне в голову пришла довольно оригинальная мысль, на которую, собственно, навел меня мой собеседник.

Я огляделся по сторонам, после чего заговорщически прошептал:

– Только сугубо между нами, Сидор Тихонович… Мне бы не хотелось, чтобы мой визит в Карповку получил какую-либо огласку. Наша контора предпочитает работать без шума.

– Дык… разве ж я не понимаю! – Он молитвенно сложил руки на груди.

– Ну, слушайте. Инюрколлегия занимается не только поисками наследников, но и такими деликатными проблемами, как, к примеру, установление факта смерти того или иного физического лица. Вот вы рассказали мне об Инженерном кладбище, а ведь не подозреваете даже, что именно там я должен разыскать одну старую могилу…

– Чью? – невольно вырвалось у него.

– Всему свое время, дорогой Сидор Тихонович! Для начала я должен установить факты и передать телефонограмму в наш центральный офис. Там изучат мои сведения и через день-другой дадут ответ. Не исключено, что мне понадобятся свидетельские показания для оформления соответствующего акта. Ответьте мне честно, в таком случае я могу рассчитывать на вас?

– Да за милую душу! – воскликнул он, совершенно успокаиваясь. Он узнал тайну!

Мы продолжили путь и в считанные минуты добрались до изгороди из жердей, за которой, как выяснилось, и находился двор дедушки Афанасия.

У простенькой калитки Груздев снова остановил меня:

– Совсем забыл вас предупредить. У старика неважнецкая память, особенно на лица. Но это не страшно. Вы прямо сейчас купите у него хотя бы даже за рубль какую-нибудь безделушку, ну, к примеру, пуговицу. А завтра, если он вас не признает, покажите ему эту пуговицу и скажите: “Помнишь, дедушка, как торговались вчера?” И он в момент вас узнает.

– Может, не совсем удобно проситься на ночлег к больному человеку? – засомневался я.

Груздев понял меня по-своему:

– Да он не опасный, тихий! Никакого беспокойства от его болезни вы не почувствуете!

– Ну, будь по-вашему.

Мы вошли во двор, типичный для Карповки: бревенчатый дом в полтора этажа с высоким крыльцом и резными ставнями, покосившиеся сараюшки и пристройки, поленница дров под навесом, общим с приземистой банькой, сирень и черемуха вдоль забора, далее – цветник, грядки, ягодный кустарник, яблони…

Хозяина заметили не сразу.

Дед Афанасий – худенький, щупленький, с всклокоченной бородкой и загорелой лысиной в венчике седых волос – стоял в углу двора и кормил домашнюю птицу. Его поношенная клетчатая рубаха была выпущена поверх грубых брюк, а старые, какие-то допотопные калоши он носил на босу ногу.