Ирина Ребони - Подруги

Официанты рассчитывались с последними посетителями и переговаривались, но я видела и слышала только ЕГО. Он тем временем поднес мою руку к губам.

– До завтра. Кстати, меня зовут Олег.

Только когда он вышел, я отмерла и стала судорожно убирать со столов, поначалу забыв о двух заждавшихся клиентах. Из рук все валилось. Две другие официантки подшучивали надо мной, наш диалог с Олегом не остался незамеченным.

– А я думала, ты непробиваемая, – с удивлением произнесла Наташа.

Почти в невменяемом состоянии я плюхнулась на сиденье рядом с Женькой.

– Что-то ты сегодня долго. Устала?

– Есть маленько.

Он неожиданно возмутился.

– Нельзя так себя загонять! Я же тебе говорил…

Я его перебила.

– Женя, я сама со всем справлюсь.

Он тяжело вздохнул.

– Завтра будешь работать?

– Буду, но ты меня не встречай. Вообще, больше не встречай.

– Это еще почему?! – Женька вел себя непривычно эмоционально.

– Я кое-кого встретила, – выдавила я. – Это все меняет.

Женька надолго замолчал и только, когда мы подъехали к моему дому, спросил:

– Это из-за того, что вчера у нас ничего не получилось? Но я читал! Такое иногда случается. Это еще не приговор!

Мне было безумно жаль своего верного друга, но обманывать его я не могла.

– Женя, я влюбилась, – тихо призналась я. – Даже не думала, что так бывает. Когда с тобой такое произойдет, ты меня поймешь.

Он ничего не ответил, а резко отвернулся. Пробормотав еще какие-то извинения, я выбралась из автомобиля и побрела к дому. Несмотря на влюбленность, я чувствовала себя очень плохо, так как только что сделала больно хорошему человеку. Очень больно.

А на следующий день новая жизнь так меня закрутила, что я обо всем забыла. Оказывается, Олег и не думал провожать меня домой, а привез к себе. У него была двухкомнатная квартира в Приморском районе, которая по площади вдвое превосходила нашу трехкомнатную – просторные комнаты, прихожая, коридоры и кухня гигантских размеров, да еще подсобные помещения и большая лоджия, на которой можно устраивать чаепития, что мы потом и делали в хорошую погоду. Квартира была обставлена модным дизайнером и, как ни странно, выглядела не только элегантной, но и уютной. Там была такая чистота! Мне даже стало стыдно за свою запущенную квартиру, прежде подобные мысли меня не посещали. Впрочем, подробности я рассмотрела позднее, а тогда ничего кроме него не видела. Он казался мне пределом совершенства. Всё – высокий рост, черные волосы, безупречный овал лица, черные глаза с прищуром, крупный прямой нос, волевой подбородок и чувственные губы – всё вызывало во мне восхищение. Но больше всего мне нравилась страсть, которая пылала в его взгляде.

Я с таким пылом и такой готовностью бросилась в его объятия, что он был ошарашен, когда понял, что стал моим первым мужчиной.

– Ну, малышка, ты меня удивила. Думал, в художественной среде свободные отношения.

– Так и есть, – признала я, – просто до сегодняшнего дня мне почему-то не хотелось в них погружаться.

– Польщен, – очень серьезно ответил он.

Видимо, так и было, так как поначалу он относился ко мне очень бережно и явно был настроен не на короткую интрижку, а на что-то более серьезное. Сразу высказался против моей работы в кафе. Я объяснила ему свои резоны, рассказала про бабушку.

– Я буду платить тебе вдвое больше, чем ты зарабатываешь, лишь бы ты там не работала.

Он произнес это таким деловым тоном, что меня покоробило. Будто покупал меня и мое время. Нет уж, я сама себе заработаю на карманные расходы и хоть на какие-то обновки. Я перешла на работу в дневную смену, правда, зарабатывать стала меньше, зато вечера были свободны. И мы проводили их вместе. Олег познакомил меня со своими друзьями, мы частенько проводили время в их компании – то у кого-то на дому, то в кафе, однажды ездили на дачу в Зеленогорск. А ночи принадлежали только нам двоим. Страсть в нас кипела, и никак не удавалось ее выплеснуть, а моя любовь к Олегу была так велика и безоговорочна, что освещала все вокруг. Мне казалось, что его друзья относятся ко мне доброжелательно. Теперь, вспоминая, я понимаю, что их доброжелательность носила оттенок снисходительности. Ничего удивительного. Олег был преуспевающим бизнесменом и на десять лет меня старше, и его друзья были ему под стать. Наверное, им было трудно воспринимать как равную двадцатилетнюю девчонку.

Тот счастливый месяц был таким наполненным – и событиями, и чувствами, что воспринимался мной как яркая картинка из калейдоскопа. И сейчас в воспоминаниях не было никакой последовательности. А тем временем жизнь тогда шла своим чередом. Я сдала сессию, хотя и не так успешно, как прежде, но обошлась без троек. Перебралась жить к Олегу. Мы вместе съездили ко мне домой за вещами. Вот тогда я и смогла непредвзято оценить свое жилище – запущенное и убогое. Как я раньше этого не замечала? Олег ничего не сказал, но я и без слов поняла, какое впечатление у него сложилось. По будням в дневное время я продолжала работать в кафе, надеясь накопить денег на ремонт, пусть самый незамысловатый. Регулярно звонила бабушке, но о своем переезде не рассказывала, вообще об Олеге не упоминала. Как-то позвонил Женька.