Рональд Нокс - Следы на мосту

– Ну зачем же? На пленке, которую я ему дам, номера пять и шесть выйдут мутными такими, понимаешь? Это случается сплошь и рядом.

– Но они не мутные.

– Не обостряй. То, что намудрил один фотограф-любитель, может повторить другой. Или другая. Ведь твой фотоаппарат делает снимки такого же формата? Прекрасно, мы едем в Лечдейл. Или в Криклейд.

Портал лечдейлского храма и оказался тем самым, который они искали. Больше времени ушло на то, чтобы найти нужную афишу. По счастью, ее не успели сменить.

– Необязательно повторять снимок в точности, – заметил Бридон. – Его легко будет убедить в том, что он допустил ошибку.

Поездка заняла около сорока минут; и часа не прошло, как Бридоны вернулись на реку и принялись разыскивать коров, которых в такой жаркий день, конечно же, потянет в воду. Для виду они проплыли чуть дальше Шипкотского шлюза, а на обратном пути завернули туда выпить чаю. Трудно было предположить, что Берджес будет повторно позировать, а Бридону было необходимо продублировать снимок. Для пятого и шестого кадров новой пленки фотоаппарат наклонили, и подделка была готова. В Лечдейле же Анджела предусмотрительно купила необходимые фотопринадлежности, и вечером пленка была достаточно успешно проявлена.

– Все снимки вышли великолепно, – заявила она, выходя из сымпровизированной темной комнаты и вытирая руки. – Только одно. Если это снимал не Найджел, он не удивится твоему предположению, что это он? А если все-таки Найджел, ты не спугнешь его, сообщив, где их нашел?

– По-моему, проблема не стоит выеденного яйца. Я скажу ему, что случайно нашел пленку и мне пришлось проявить ее, чтобы понять, чья она. Найджел может, конечно, ответить, что слыхом не слыхивал ни про какие снимки, но ему придется признать, что с моей стороны было по меньшей мере логично предположить, что снимки его, поскольку известно, что он плавал до Лечдейла. И конечно, рассказывая, где я нашел пленку, мне придется дозировать правду. Придется объяснить, что я заметил ее под живой изгородью недалеко от Шипкотского вокзала. Так он не поймет, о какой именно тропе идет речь. А если мне удастся принять особенно идиотский вид, он не заподозрит, будто что-то заподозрил я. Но, надеюсь, моих способностей хватит на то, чтобы что-нибудь из него выудить. Сегодня Архимед, завтра Макиавелли.

На следующий день просохшие снимки были готовы для проведения эксперимента. Бридон, однако, отложил визит в Оксфорд на вторую половину дня, повысив таким образом шансы застать нужного ему человека. За промедление он был наказан, угодив в Карфаксе в большой затор, а пока дюйм за дюймом протискивался вперед, с тротуара его окликнул дядюшка Роберт. Вопрос: «Какого черта тебя сюда занесло?» – был крайне бестактен, у Бридона не было ни малейшего желания разглашать свои намерения. Он избавился от дядюшки, лишь пообещав поужинать с ним в профессорской колледжа Солсбери, сказав, что Анджелу предупредит телеграммой.

В берлоге Найджела царил хаос, который достигается только одним способом: если вы сдираете старые обои и наклеиваете новые одновременно. Все квартирные хозяева Оксфорда тешат себя иллюзией, что сдают студентам «меблированные» комнаты. Учащиеся же поколение за поколением тактично элиминируют нежелательные декорирующие аксессуары. Надо ли говорить, что именно Найджел подчистую изъял все «вещицы», которые, по мысли хозяйки, обязан был лелеять? Однако теперь все столь дорогое его сердцу уродство было сметено со стен, французские романы стопками переместились на пол, лиловые шторы лежали сложенные, чтобы уже никогда больше не занавешивать окна, выходящие на Хай-стрит; мутные воды ремонта потихоньку затопляли комнату; «Пробуждение души» и «Повелитель Глена» готовились занять свои законные места, и посреди всего этого разгрома ожидался скорый расцвет аспидистры. Съезжающий жилец чем-то напоминал Мария на развалинах Карфагена [14], и Бридон поспешил принести извинения за неуместность вторжения.

– Отнюдь, – последовал ответ. – Жизнь была бы не в жизнь, если бы не вторжения. Вы же выпьете абсента?

– Нет, право, спасибо. Очень любезно с вашей стороны. Я, собственно, по поводу пленки, которую нашел позавчера у реки. Я, конечно, и представления не имел, чья она, поэтому пришлось ее проявить. Легко было понять, что фотографии сделаны человеком, который плыл по реке, и потом… газеты… известно, что вы путешествовали на лодке, я и подумал… может быть, вы ее и выронили. Мне в любом случае нужно было в Оксфорд, и я решил оказией к вам заглянуть.