Ольга Волошина - Пейзаж с водоёмом и смертью

Бледный и грустный Павел Тихомиров резво одним движением выскочил из кресла и протянул мне сразу обе руки.

– Я очень вам благодарен, Ксения Владимировна, за то, что вы согласились мне помочь, – эта его чрезмерная вежливость уже изрядно меня раздражала, тем более что мне нечего было предложить ему в отместку. У меня даже нет в обиходе подходящих речевых формул, не готовить же мне их заблаговременно.

Если бы я знала тогда, что он имел в виду, говоря о моей помощи, формулы вежливости надолго перестали бы меня занимать. Но пока меня очень напрягала эта его почти английская церемонность…

– Как бы мне хотелось, чтобы знакомство с вами не было вызвано столь печальным событием, – продолжал он, деликатно, но настойчиво запихивая меня в кресло напротив своего.

Опасаясь нового потока словесных поклонов, я решительно приступила к пересказу страшных событий сегодняшнего утра. Отчёт у меня получился обстоятельный, с мельчайшими деталями. Я не забыла ни скатерть на полу, ни странно знакомый мне запах в прихожей, ни шляпку, слетевшую с головы несчастной Софьи Даниловны… Когда я дошла до дамы из Саратова, мне пришло в голову, что она должна быть где-то поблизости. Я спросила Павла о ней, но он о чём-то задумался и не услышал моего вопроса. Зато мне ответила вошедшая в этот момент Татьяна Филипповна:

– Анна Фёдоровна поехала по магазинам пройтись, ей тёмную блузку нужно купить. Похороны завтра, она же должна проводить Софью Даниловну. Ты ведь проводишь меня на кладбище, Ксюша? – ответить я не успела, а может этого и не требовалось. – Сергей Ильич не приехал, ему, оказывается, три дня назад сделали сложную операцию, и он ещё в больнице. Павел не решился даже сообщить ему, он может не перенести такого известия сейчас.

Павел всё молчал, погрузившись в какие-то тяжёлые размышления, судя по выражению лица. Принесённый хозяйкой чай оказался очень кстати. Я уже дожёвывала третий сладкий пирожок, запивая его второй чашкой ароматного чая, когда раздался звонок в дверь. Татьяна Филипповна бросилась к двери, я приподнялась из кресла, собираясь прийти на помощь в случае чего. Павел сидел, не шелохнувшись, по-прежнему глядя из-под полуопущенных ресниц куда-то сквозь меня и мебель за моей спиной. Нелепо пушистые ресницы были у него, между нами говоря, для мужчины в серьёзном возрасте.

Из прихожей доносились голоса, один из них принадлежал вновь вошедшей. Вероятно, Анне Фёдоровне, готовой присоединиться к нашему скорбному чаепитию.

– Очень долго я ходила по магазинам? – и, не ожидая ответа, приступила к объяснениям. – Так безумно много народу везде! Как только вы тут живёте?!

От резкого голоса гостьи очнулся Павел и с некоторым удивлением остановил взгляд на моей физиономии, вспоминая видимо, откуда я тут взялась. Вспомнить ему удалось, потому что он сказал:

– Ксения, – вы позволите без отчества? – я тут думал о расследовании убийства мамы. Мне кажется, что следствие сознательно заводит себя в тупик. У следователя твёрдая версия случайного ограбления по невольной, или преднамеренной наводке кого-то из знакомых. Мол, раз в доме есть что вынести, вас рано или поздно ограбят. Я-то думаю, что всё гораздо серьёзнее. Мафия, специализирующаяся на хищениях и подделках произведений искусства, набирает обороты. Невероятно прибыльный преступный бизнес! А наша коллекция просто попала в поле зрения дельцов от мафии. Этот случай может быть звеном в цепи ограблений знатоков искусства, а возможно и музеев.

– Знаете, Павел, у меня абсолютно нечего украсть, но меня уже дважды за последнюю неделю пытались ограбить. Правда, не нашли, что вынести… Или я просто не нашла пока, что пропало.

– А у вас есть произведения искусства или ювелирные изделия? – с некоторым специфическим интересом спросил Тихомиров.

– Слава Богу, нет! Только две старинные фарфоровые девицы, по какому-то случаю подаренные мне любящими родственниками. Но и на них мои грабители не польстились. Один раз не разглядели, наверное, а потом вернулись, посмотрели ещё раз, плюнули и ушли окончательно.

Павел взглянул на меня с каким-то подозрительным интересом:

– И вы так легкомысленно относитесь к опасным преступлениям, касающимся вас напрямую? Неужели не боитесь?

– Боюсь, конечно. У меня дома ведь две кошки, вдруг с ними что-нибудь случится из-за этих бандитов?! Пожалуй, отвезу я их к маме за город… Кошек, конечно, а не бандитов, А поймать этих гадов у меня пока не получается, хотя я ещё не очень-то и старалась. Ну и у полиции результаты тоже не ахти. А ведь честно им сообщила всё, что сама знаю. Безрезультатно! – про своего незнакомца-покойника я как-то забыла рассказать.