Алексей Кротов - Убийство в районной поликлинике

В гардеробе его ждала хмурая женщина лет шестидесяти. Она мрачно взглянула на него и сурово произнесла:

– Вы последний.

Зубриков взглянул на свое сиротливо висящее драповое пальто и кивнул:

– Извините, задержался.

– Да, ладно, чего там. Работаю до восьми. Давайте номерок.

– Сей момент, – живо откликнулся Зубриков и полез в карман. Однако шарил он напрасно. Номерка не было.

– Вот незадача, – пробормотал Петр Петрович, – Кажется потерял, пойду поищу. И он быстро двинулся к лестнице, не дожидаясь реакции гардеробщицы, не забывая, конечно, пристально глядеть себе под ноги.

«И как это я умудрился», – недоумевал он, прочесывая глазами лестничные ступеньки.

Так он добрался до кабинета Поиловой.

«Вот казус, – недовольно подумал он. – Придется снова идти к Поиловой».

В этот момент из двери соседнего кабинета из-за угла вышла похожая на Поилову средних лет женщина, но без халата, маски, шапочки и очков. Она была с сумкой и явно собиралась уходить.

– Вы к главврачу? – спросила она удивленно, – Но прием уже закончился.

– Я потерял номерок, – буркнул Зубриков.

– Давайте войдем, – предложила женщина.

Она постучала и, не дожидаясь ответа, вошла. Зубриков следовал за ней. Он еще не понял, что произошло, когда женщина резко отступила к двери, толкнув назад Зубрикова, и испустила сдавленный крик. Зубриков быстро протиснулся в кабинет. Поилова лежала на полу около стола. Очки свалились с носа. Одно стекло разбилось, и желто-зеленые капли сверкали на полу. Рядом с ней лежала разбитая чашка. На полу была темно-коричневая лужица. Женщина между тем оправилась от шока и сжала плечо Зубрикова.

– Я врач, – сказала она, – Отойдите.

Женщина опустилась на колени, нисколько не заботясь о новом модном костюме, пощупала пульс лежавшей, затем – сердце, вынула из сумочки зеркальце и поднесла его ко рту Поиловой.

Зубриков смотрел на это в оцепенении. Потом он сел на ближайший стул, почувствовав, что ноги его не держат. Врач между тем закончила осмотр, и ее глаза полные ужаса остановились на Зубрикове.

– Она мертва, – деревянным тоном произнесла женщина, и после короткой паузы выдавила, – отравлена. Думаю, цианидом.

Зубриков машинально кивнул и перевел взгляд на лежащее у стола тело. Только сейчас он заметил рядом с ее рукой номерок с цифрой – пять.

Капитан Кораблев безнадежно взирал на размалеванную пятнадцатилетнюю телефонную террористку, сидевшую напротив него. Девица рыдала навзрыд, тушь и помада ручейками стекали по лицу.

– Я все осознала, товарищ капитан, – гундосила она, – меня на это подбили. Я…

– Кто подбил? – деловито спросил Кораблев, собираясь записывать.

– Да никто конкретно. Сейчас же много об этом по радио, по телевизору сообщают, в газетах пишут.

– Ну и что?

– Так ведь еще и в школе все обсуждают, говорят, как было бы здорово и нашу 732 заминировать.

– Здорово, – задумчиво протянул капитан.

– Но я раскаиваюсь. Вы не думайте раскаиваюсь, – зачастила юная террористка. – Я все-все поняла, осознала, по полной программе. Мне и родители ремнем помогли. Не повторится это, честное слово, не повторится. У-у-у…

И она разревелась.

– На учет мы тебя, однако, поставим, – сообщил капитан.

– Обязательно? – сквозь слезы спросила девица.

– Обязательно, – подтвердил Кораблев, – И штраф твоим родителям придется заплатить.

– А может не надо?

– Надо, Ася, надо, – вздохнул капитан.

Ася вновь разревелась.

– Ладно, иди, – строго сказал Кораблев, поднимаясь и поправляя мундир для солидности.

– Раз в месяц в течение полугода будешь являться к участковому. И помни, если совершишь еще какой-нибудь проступок, мы его к твоему терроризму прибавим. И тут уж штрафом не отделаешься. Уяснила?

– Я все поняла! – воскликнула она, размазывая платком косметику. – Торжественно обещаю быть образцовой сейчас и в будущем.

– Ну что ж, проверим, – сказал Кораблев.

– До свидания, товарищ капитан, и спасибо! – радостно попрощалась Ася, выбегая из кабинета.

Когда дверь за юной террористкой закрылась, Кораблев покачал головой.

– Убедительное раскаянье, убедительное, – пробормотал он, перечитывая выписку из личного дела: «Язева Анастасия уже семь лет посещает театральный мастер-класс и добилась, по словам преподавателей, больших успехов.»

Следователь районной прокуратуры Тамара Викторовна Ялович отодвинула кипу бумаг и прошлась по кабинету. Подойдя к висевшему на стене зеркалу, она внимательно всмотрелась в свое отражение. Из зеркала на Тамару Викторовну смотрела симпатичная, но с усталыми глазами, женщина 37 лет, в очках в модной оправе. Элегантный брючный костюм сидел на ней великолепно, но во всей фигуре в целом ощущалась какая-то опущенность, вялость. Ялович отошла от зеркала, не слишком удовлетворенная увиденным. Опершись о сейф, она остановилась взглядом на пачке бумаг на столе.