Анна Ренье - Случайная встреча

– Ну и как, нашли?

– Нет, Багдасаров, так зовут руководителя, в номер к которому я поднималась, дверь не открыл и я уехала.

– И никуда больше не сворачивали?

– В номер к Сафроновой? С целью убийства? Нет, конечно. – Алина чуть улыбнулась. Он ей нравился. Разыгрывает деревенского простачка, а глаза цепкие, лисьи. Уж что-что, а таких, как он, она на своем веку навидалась. Как же там было – «Лучше всего слушают люди, в присутствии которых лучше молчать». Он как раз был из их числа.

– Допустим, тогда если Вас не затруднит, расскажите подробнее про Сафронову и про Ваши отношения.

– Не знаю, с чего начать, – Алина вопросительно посмотрела на него.

– Так с начала, как водится. Когда и при каких обстоятельствах Вы познакомились. Почему коллеги, оценивая Ваши отношения, называют их напряженными.

– Познакомились, не совсем верное определение. Она пришла к нам на работу, когда у нас сменился директор, собственно, вместе с ним и пришла. Было это три года назад. Год мы проработали вместе, потом я ушла. А напряженность – такая штука, которая существует в моменте. На тот момент, когда мы работали вместе, она была, а сейчас нет. Прошлое прошло, уж извините за банальность.

– А почему ушли? – Воронцов умел задавать правильные вопросы.

– Ушла потому, что кланяться надо было слишком низко. Так низко, что и шею сломать можно.

– Год значит терпели?

– Запаса прочности хватило только на год. Я очень любила то, чем занималась.

Вопрос ее и расстроил и взволновал и в этот момент он понял – не она. Не она, но она мне нужна. За все время «беседы» она ни разу не напряглась, только сейчас, когда спросил про работу.

– Ладно, Алина Витальевна, на сегодня достаточно, но не прощаемся, не прощаемся. Надеюсь, про то, что из города Вам уезжать нельзя, Вы понимаете?

– Конечно, но я и не смогу. Я работаю по контракту, а его досрочное расторжение, по собственной инициативе, будет мне столько стоить, что домой я вернусь в «дезабилье».

– Любопытно было бы посмотреть, – сказал Воронцов.

Ишь ты «дезабилье» подумал Воронцов, и не такое слыхали.

Ну, ты и фрукт, подумала Алина.

Она неловко улыбнулась, он ответил ей, слегка кивнув головой, в лисьих глазах плясали черти.

Уже с подписанным пропуском в руках она решилась.

– Геннадий Викторович, можно спросить?

– Спрашивайте, смогу – отвечу.

– Как Вы меня нашли?

– Элементарно, Ватсон.

– Я серьезно, я же знаю, что в Камелоте нет камер, и вряд ли гостиница обклеена моими фото с пометкой «разыскивается». Как они меня опознали? Номер Багдасарова я знала, так, что в гостинице я пробыла десять минут, максимум. Наверняка, была не только я.

– Я же сказал – элементарно, значит так и есть. Обычная следственная рутина. Установили время убийства, опросили персонал, кто был и в какое время и стали искать. Установили, помаленьку, кто, на чем приезжал в гостиницу, отделили таксистов от владельцев собственных авто. Выяснили, откуда забирали клиентов. У нас в городе таксопарков раз – два и обчелся. Как-то так, Алина Витальевна.

– Не сходиться, Геннадий Викторович, – сказала она на прощание – слишком быстро Вы меня нашли.

Не сходиться, подумал про себя Воронцов, но не скажешь же ей об этом. Поэтому-то она ему и нужна. На нее, как на живца можно ловить того, кто затеял эту возню, кто позвонил и сказал где и кого ему надо искать.

Алина возвращалась пешком. Гасанов, инструктировавший ее перед походом к следователю, запретил брать служебную машину. Чем меньше народу знает, куда она поехала – тем лучше.

– Алина Витальевна, – ее кто окликал. Обернувшись, она увидела на обочине знакомую Хонду.

– Я за Вами, – сказал Стас. Врать и притворяться, что опять проезжал мимо, уже не имело смысла.

– Спасибо, – обрадовалась Алина так искренно, что комок в его горле мгновенно исчез.

– Куда поедем? – спросил он, кода посадил ее в машину и захлопнул за ней дверь.

– Не знаю, можете довезти меня домой? – а то этот разговор дался мне тяжело.

– Конечно.

В машине играла музыка.

– Что это? – заинтересовалась Алина.

– «Каспийский груз», Вам нравиться? – удивленно спросил Стас, а то я могу выключить.

– Нет, ни в коем случае. Можно погромче?

– А кто они? – спросила Алина, когда стих последний звук.

– Два пацана, кажется, из Баку. – Вам правда зашло?

– Да, а что не похоже?

– Просто это сильно на любителя.

– Почему?

– Да потому, что они скорее про меня, чем про Вас.

Он хотел добавить, что вряд ли она может понять, что значит «Не было и не надо». Ребята пели про другую жизнь, которая ничего общего не имела с ее. Разная жизнь, разные судьбы, случайное пересечение пути.