Александр Аввакумов - Кара небесная [litres самиздат]

Она хотела поцеловать Игоря в губы, но он не ответил ей. Возникшая между ними около часа назад пропасть расширялась с каждой минутой. Понимая это, Жанна заплакала и вновь стала просить у него прощения. Проводив Жанну до двери подъезда, Игорь поцеловал ее в щеку. Резко развернулся и ушел. Она стояла у подъезда, не в силах произнести ни слова. Она надеялась, что Игорь оглянется и вернется, но с каждой секундой эта уверенность таяла, как весенний снег под ярким и теплым солнцем.

Жанна подняла голову и увидела, что родители наблюдают за ними из окна, по всей вероятности, надеясь, что это была их последняя встреча.

***

По мере того как приближалась намеченная дата налета, Прохоров все сильнее волновался за его исход. Ему казалось, что хорошо продуманная операция может провалиться из-за какого-нибудь неучтенного пустяка.

Игорь проснулся явно не в духе. Накануне вечером ему звонила Жанна и умоляла о встрече. И угасшее было чувство, вновь заявило о себе. Разговаривая с девушкой и слыша в телефонной трубке ее рыдания, он вдруг захотел нагрубить ей, чтобы она раз и навсегда поняла, что они не созданы друг для друга. Но у него не получилось. Она смогла достучаться до его сердца, и он согласился встретиться следующим вечером.

Положив трубку, Прохоров стал проклинать себя за нерешительность и малодушие. Он отлично понимал, что, увидев заплаканную Жанну, не сможет поговорить с ней так, как ему хотелось. От этого у него окончательно испортилось настроение.

Одевшись и позавтракав, он направился к Цаплину. Тот был дома и занимался с небольшой штангой. После того как он грубо поговорил с руководством клуба Маяковского, его перестали пускать в спортзал, и он был вынужден тренироваться дома.

– Качаешься? – увидев его мокрое от пота лицо, спросил Игорь. – Не надоело еще?

– Это, Игорь, лучше, чем пить каждый день. Спорт, он дисциплинирует, – ответил тот.

– Слушай, Цаплин. Где нам взять машину? Я почему-то об этом раньше не подумал. Она будет нам нужна максимум на два часа. Подумай, у кого мы могли бы ее одолжить?

– Не накручивай себя, Игорь. Есть у меня один знакомый, я с ним давно перетер на эту тему. Завтра он дежурит, и машина ему будет не нужна. Для него главное, чтобы утром она была на месте. У него старенькая «единичка», в глаза не бросается.

– Ну, ты и молодец, – похвалил его Игорь. – А я-то подумал, что мы сильно прокололись. Скажи, трусишь немного?

– Есть такое. Ведь не каждый день мы совершаем подобные дела. А если честно, то я больше боюсь матери, чем милиции. Если она узнает, наверняка, никогда мне этого не простит.

– Если мы сами не проколемся, то откуда она узнает? Нужно дело «обтяпать» так аккуратно, чтобы комар носа не подточил.

Игорь еще поговорил с Цаплиным о разных пустяках и направился к себе домой. Пообедав, Прохоров поймал на улице такси и поехал в кассы предварительной продажи, чтобы купить билет до Москвы. На выходе он неожиданно столкнулся с отцом Жанны, который, по всей вероятности, также приехал за билетом.

– Здравствуйте, Гумар Исламович, – поздоровался он, стараясь обойти его слева по тротуару.

Увидев Игоря, тот, будто клещ, вцепился обеими руками в рукав его куртки.

– Что вы делаете? – удивленно спросил его Прохоров. – Отпустите мою руку.

Словно не слыша его, потянул Игоря за угол здания. Он не стал сопротивляться и последовал за ним.

– Вот и хорошо, что Бог свел меня с тобой сегодня, – произнес он, злобно уставившись на парня. – Неужели ты не понимаешь русского языка?! Я тебе говорил и скажу еще раз, исчезни с горизонта моей дочери! Вы разные люди, и пока я жив, никогда не соглашусь отдать ее тебе.

Игорь, молча, смотрел на него, стараясь сдержать эмоции. Это молчание еще больше распалило отца Жанны. Повысив голос, он продолжил:

– Кто ты? Посмотри на себя в зеркало! Что ты можешь дать моей дочери? У таких людей, как ты, нет будущего!

Он говорил все громче и громче. Вокруг них стали собираться люди. Игорь вырвался из его цепких рук.

– Вы правы в чем-то! Кто я? Я – мусор, парень с улицы, а вы – высокопоставленный государственный вор, крадущий у нас будущее. Вы твердите о справедливости, а сами в этот момент тихонько отмываете свои грязные руки. Почему вы решили, что я хочу оказаться в вашей семье? Кто вам об этом сказал? Мне противно даже стоять рядом с вами.

Прохоров развернулся и быстрым шагом пошел в сторону Колхозного рынка.

– Ну, что стоите, открыв рты! – прокричал Гумар Исламович уличным зевакам. – Что, интересно?