Эрл Гарднер - Перри Мейсон - Дело об одноглазой свидетельнице. Дело о сбежавшем трупе

Конвойный увел Мирну Дейвенпорт. Сара Энсел повернулась к Мейсону и раздраженно сказала:

— Ну, и как на это реагировать? Я пытаюсь ей помочь, а она меня отшивает!

— Вы должны признать, что сделали все возможное, чтобы помочь полиции Лос-Анджелеса возбудить против нее дело, — заметил Мейсон.

— Это было раньше. Я тогда переволновалась и… Бедная девочка! Она ведь и мухи не обидит. Мне очень жаль. Я ужасно сожалею о том, что сделала, мистер Мейсон. Но я определенно не собираюсь подставлять вторую щеку этой тихой мышке, этой простофиле. Да если бы не я, Эд Дейвенпорт обобрал бы ее до нитки. Он так вложил ее деньги, что она и цента бы из них не получила, только то, что он сам был готов ей давать, а потом он бы ее бросил. Я это прекрасно знаю. Я достаточно хорошо знаю мужчин и знаю, на что они способны. Я не вчера родилась!

— Вы здесь останетесь на какое-то время? — спросил Мейсон.

— Конечно. Вы же слышали, что сказал судья? Я должна здесь остаться.

— Возможно, мне будет нужно с вами поговорить, — заявил ей Мейсон.

— Найдете меня в отеле «Фресно».

— Спасибо. Возможно, вскоре увидимся. У меня могут возникнуть дополнительные вопросы. О конфетах.

Перри Мейсон, Пол Дрейк и Делла Стрит собрались в номере Мейсона в отеле «Калифорния».

— Что ж, по крайней мере, ситуация начинает проясняться, — объявил Мейсон.

— Ничего себе проясняться! — воскликнул Пол Дрейк. — Все так запуталось, что даже я не могу в этом разобраться, тут хвост от головы не отличить! Думаю, что и никто не в состоянии понять, что на самом деле произошло.

— Ну что ты, Пол! — сказал Мейсон. — Теперь как раз получается, что только один человек мог убить Эдварда Дейвенпорта.

— Ты Мирну имеешь в виду? — спросил Дрейк.

— Как же Мирна могла его убить? — улыбнулся Мейсон.

— Легко, — ответил Дрейк. — Приехав в Крэмптон, она вполне могла ему дать дозу цианистого калия, а затем вызвать доктора Ренолта для оказания медицинской помощи.

— А как бы она перетащила тело?

— Значит, у нее был какой-то помощник-мужчина. Он вытолкнул труп из окна, потом сам надел пижаму с красным рисунком и вылез из окна, когда увидел, что за ним наблюдает свидетель, причем свидетель находится достаточно далеко, чтобы видеть, как он вылезает, но не разглядеть лицо.

— Очень интересно, — сказал Мейсон. — Но откуда она могла знать, что ее мужу станет плохо, когда он окажется в Крэмптоне?

— Да ей было плевать, когда ему станет плохо. Она просто воспользовалась удобным случаем и дала ему яд, узнав, что он болен. Ее не волновало, где он заболел — в Крэмптоне, Фресно, Бейкерсфилде, Парадайсе или Тимбукту.

— Прекрасная версия, — хмыкнул Мейсон. — Но ты забыл про могилу. Откуда миссис Дейвенпорт могла знать, что в трех милях от города ждет выкопанная могила?

— Она знала об этом, потому что она сама ее вырыла.

— Когда?

— Может, она туда приезжала неделей раньше и выкопала могилу, или это сделал ее сообщник.

— В таком случае она должна была знать, что Дейвенпорт заболеет, как раз когда доберется до Крэмптона, — заметил Мейсон.

Дрейк почесал в затылке.

— Черт побери! — только и смог воскликнуть он.

— Так кто его убил? — спросила Делла Стрит.

— Тот, кто знал, что ему станет плохо, как только он доберется до Крэмптона, — ответил Мейсон.

— Но кто это мог быть?

— Есть у меня одна идея, но ее нужно проверить, — сказал Мейсон. — Насколько я могу судить, только один человек знал, что должно было произойти.

— Кто? — спросила Делла Стрит.

— Сейчас я ничего не буду говорить, — ответил Мейсон. — Мы отправимся на поиски дополнительных улик, пока наш друг Тэлберт Вэндлинг спорит с окружным прокурором Лос-Анджелеса.

— Спорит? — удивился Дрейк.

— Конечно, — кивнул Мейсон. — Неужели ты думаешь, что прокурор Лос-Анджелеса горит желанием сейчас браться за это дело?

— А почему нет?

— Да потому что дело начали во Фресно — местные правоохранительные органы предприняли попытку добиться обвинительного приговора для Мирны Дейвенпорт и вдруг внезапно оказались в дурацком положении, потому что факты не согласуются друг с другом, и во Фресно дают задний ход. Если бы Мирне Дейвенпорт вынесли обвинительный приговор за какое угодно преступление во Фресно, даже за соучастие после события преступления или небрежное обращение с ядами, то окружной прокурор Лос-Анджелеса был бы только рад возбудить против нее дело по обвинению в убийстве Гортензии Пэкстон. Затем, как только ее начали бы допрашивать в суде, он показал бы, что ей уже вынесен один приговор за совершение уголовного преступления, и представил бы присяжным, что это за преступление. После этого у нее практически не осталось бы шансов на оправдание. А сейчас окружной прокурор Лос-Анджелеса может только показать, что Гортензия Пэкстон умерла от отравления ядом, Мирна Дейвенпорт выигрывала от ее смерти, у нее был яд, и она пыталась этот яд спрятать после того, как узнала про эксгумацию тела Гортензии Пэкстон.